Вельяминовы. Дорога на восток. Книга 2

Джон помолчал. Наконец, потянувшись, герцог положил ему руку на плечо: «Я понимаю. Я тоже, - он неожиданно замялся, - иногда думаю, - пусть Маленький Джон  дальше работает, а я уеду с Мартой в Оксфордшир, буду в саду возиться. Не так уж много мне осталось».

-Ты всех нас переживешь, - хмыкнул Федор. «Шестой десяток тебе, и ребенка ждете. А я так и умру - холостым и бездетным. Давай, - он стал хлебать суп, - рассказывай, что ты придумал».

Выслушав, он повертел в руках оловянную вилку: «Королеву, значит, так спасти и не удастся? Я знаю, вы там планировали что-то, в сентябре.  Даже до наших лесов дошло».

Джон оглянулся на дверь, и сочно выругался:

-Если бы нам с Мартой это поручили, мы бы все сделали, уверяю тебя. Но граф Прованский, он же - регент, - решил по-другому. Два десятка человек на эшафот отправились, а ее величество  перевели из Тампля в Консьержери, хотя Марта и там ее отыскала, конечно.  Нанялась полы мыть. Так что, - он горько вздохнул, - нам хотя бы Луи-Шарля вывезти в Англию…Граф Прованский обещал, что на западной заставе будет стоять наш человек.  Меня с ребенком выпустят из города. У нас и пароль есть, и отзыв.

-Вы там осторожней, - буркнул Федор, - граф Прованский уже регент. Как бы он не стал в короли метить.

-Что ты, - Джон начал убирать со стола, - это же его племянник, маленький мальчик. Луи-Шарль уже отца потерял, и вот-вот - круглым сиротой останется. Все будет хорошо.

Федор потянулся за пером и бумагой и быстро что-то начертил:

-Чтобы поправить карету так, как ты хочешь - день потребуется. Еще хорошо, что они все одинаковые, подмены не заметят. Порох я у Антуана достану.  Его совсем немного надо, только чтобы охрана испугалась. Может, - он поднял глаза, - мне остаться? Пока вы мальчика на запад не вывезете?

Джон покачал головой:

-Так даже лучше будет. Робеспьер примется за поиски мадемуазель Бенджаман, и забудет о маленьком Луи-Шарле. Это нам только на руку. Симон откажется от опекунства, ребенка перевезут обратно в Тампль, но по пути  вмешаемся мы. Сделай бомбу, поправь, -  Джон улыбнулся, - карету, и  спасай гордость французской сцены, вместе с Мишелем.

-Хорошо, - недовольно хмыкнул Федор, поднимаясь, наклонив голову.

-Потолки тут низкие, - рассмеялся он, и пожал Джону руку: «Тогда присылай мне записку в трактир, когда карету найдешь. Я пока бомбой займусь. Из трущоб выходить не буду,  обещаю - он вздохнул. Джон,  глядя на него, заметил: «И правильно. Незачем тебе жизнью рисковать, как сегодня, в соборе Парижской Богоматери».

Федор покраснел, и, что-то пробормотав - вышел. Он пробирался по узким, плохо освещенным улицам.  Прислонившись к стене, у какой-то подворотни, он  посмотрел на небо. Луна плыла над Парижем, - яркая, полная луна.  Федор увидел темные пятна на ее поверхности и улыбнулся:

-Никакие это не моря, конечно. Там нет воды, нет атмосферы. А вот на Марсе - может быть. Интересно бы посмотреть на тамошние камни. Сиди Мохаммед покойный мне рассказывал об этом камне, которому в Мекке поклоняются - хаджар аль-асвад. Наверняка, метеорит. Вот бы с ним повозиться в лаборатории. Господи, да о чем это я? - спохватился Федор.

Он закурил и медленно пошел к трактиру. Федор выпил стакан вина, и пошутил с хозяином. Только растянувшись на охапке соломы наверху, на чердаке, он увидел Тео. Она шла по разоренной, горящей равнине, держа на руках Мишеля. Элиза и еще один ребенок, - «мальчик», - понял Федор, - сидели на телеге, запряженной понурой кобылой.

Тео обернулась. Мишель протянул к нему ручки: «Папа!»

-Я здесь, - Федор заворочался, - здесь, милый мой. 

-Не успеешь, - безразлично сказала Тео, отворачиваясь,  подгоняя лошадь. Они исчезли в сизом дыму. Федор,  проснувшись, долго лежал, глядя в маленькое, чердачное окно,  где сияла, переливалась луна.

-Успею, - приказал он себе.  «Должен успеть».

.

Маленькая женщина в потрепанном платье сильными руками отжала тряпку. Опустившись на колени, она стала мыть пол. Камера была большой, холодной, скудно обставленной. В полуоткрытое, забранное решеткой окно врывался зябкий ветер с реки.

Заключенная, что сидела на деревянной скамье, - в простой, серой юбке, с коротко стриженой, укрытой чепцом головой,  все перебирала тонкими пальцами розарий. Потом, она сглотнула: «Марта…, Марта..., как они там?»

-Хорошо, - еле слышно отозвалась женщина. «Вы не волнуйтесь, ваше величество, Элиза моя теперь в Тампле, я ее прачкой определила. Как раз принцессу Марию-Терезу и мадам Элизабет обстирывает. Те записки, что вы передаете - она в чистое белье кладет. С ними все в порядке, они вместе, в камере. Они вашу дочку не тронут».

-А маленький? - перехваченным голосом спросила королева. «Не обижают его эти Симоны, Марта? Он же дитя еще совсем, восемь лет..., Сижу тут и все время об этом думаю..., - она опустила изящную голову в ладони.