Вельяминовы. Дорога на восток. Книга 2

-А так же, - будто не слыша его, продолжила Екатерина, - тот самый месье Корнель, герой восстания в Вандее и знаменитый воздухоплаватель, который спас великую актрису от смерти, - она похлопала рукой по бархатному дивану и сказала Тео:

-Мадемуазель Бенджаман, даже если бы он, - Екатерина кивнула на Федора,  - сделал бы только это, я бы его простила. Теперь вы наша гостья, - императрица указала на диван: «Садитесь, садитесь. Я вас никуда не отпущу. Только вы мне должны все рассказать, - прибавила Екатерина, со значением глядя на Федора, - и без утайки.

-Расскажем, ваше величество, - неожиданно весело сказала Тео. «Непременно расскажем».

Когда они ушли, Екатерина долго сидела, глядя в окно, провожая взглядом уезжающие сани.  Она посмотрела на икону, что стояла на ее бюро и перекрестилась: «Упокой, Господи,  душу отца Корвино. И прости меня, что она умерла - но, Иисус мне свидетель, я ей зла не хотела. Пусть ее дочь будет счастлива, раз уж выжила девочка».

В окне что-то сверкнуло, и Екатерина повернулась: «Ерунда. Привиделось. Какие молнии зимой?»

Она присела к бюро и написала своим твердым, четким почерком: «За заслуги перед отечеством возвести состоящего по горному ведомству Федора Петровича Воронцова-Вельяминова - в чин статского советника, с награждением орденом Святого Владимира третьей степени. Предоставить его приемному сыну, Мишелю де Лу, возможность обучаться за казенный счет в Первом Кадетском корпусе, или ином учебном заведении, а также распространить  эту привилегию на других его детей, буде таковые появятся».

-Появятся, - уверенно сказала Екатерина, посыпая чернила песком. «У них кровь крепкая, шесть сотен лет роду. Мадемуазель Бенджаман, - она усмехнулась и дописала: «Определить мадемуазель Тео Бенджаман наставницей в Императорскую Театральную школу».

Она вспомнила низкий, красивый голос: «Конечно, ваше величество, я дам бенефисы, с Пасхи и до конца сезона. На следующей неделе, как вы и велите, я встречусь с директором театра, но потом я все, же уйду со сцены, - Тео улыбнулась. «Восемнадцать лет на подмостках, надо и семье время посвятить».

-С назначением пожизненной пенсии, - Екатерина размашисто расписалась и взглянула на низкое, угрюмое, северное небо. Молния сверкнула на горизонте, и она вздохнула: «Помнишь же, от Писания - у Меня отмщение и воздаяние? Так и не мсти».

Она услышала дальний, почти незаметный раскат грома, а потом все стихло. Екатерина, подойдя к бюро, нажала на завиток резьбы. Крышка тайника приподнялась, и она вытащила связку бумаг. «Графиня Селинская», - было написано на подсунутом под бечевку листе. Императрица, не читая, бросила все в камин, пламя взвилось вверх. Она, подтащив кресло к огню, помешала кочергой угли. Екатерина подождала, пока не пропала последняя буква на последнем листе. Позвонив в колокольчик, отдав бумагу секретарю, она велела: «Исполняйте».

Мишель спокойно спал, укутанный меховой полостью, в закрытых санях было тепло. Тео взглянула на  зимние сумерки за окошком: «Вот видишь, все обошлось. Так после карнавала, - Масленицы, - она поправила себя, - тебе уже на Урал надо будет ехать?»

-Да, - Федор поцеловал ее руку, - там, как ты слышала - работы много. Поэтому я завтра схожу, в Пантелеймоновскую церковь, договорюсь о нашем венчании.

-Я сама схожу, - беззаботно ответила Тео, - а ты с Мишелем побудь, ладно? Я там объяснюсь как-нибудь, мне же надо говорить  по-русски. А что это за граф Шереметев? Он приезжает со своим театром. Очень приятно, что аристократы интересуются искусством. Он антрепренер?

-Я ведь ей не сказал, - тоскливо понялл Федор. «Случая не представилось, а она не спрашивала. После венчания скажу. Вряд ли там кто-то из крепостных французский знает».

-Можно сказать и так, - осторожно ответил он. «Он богатый человек, вкладывает очень большие деньги в театр».

-Прекрасно, - Тео зевнула и прижалась к нему. «Я позанимаюсь с тамошними актрисами, раз ее величество просила, а потом можно будет устраивать мои собственные бенефисы. Хотя бы один ты должен посмотреть, как вернешься с Урала».

-Непременно, - улыбнулся Федор, и положил ее голову себе на плечо: «Поспи. Это все-таки был длинный, день, мы все устали».

Тео закрыла глаз. Так и держа его за руку, женщина смешливо подумала: «Теодор  будет рад, очень рад, я знаю. А сразу же после этого можно будет обвенчаться».

Она вдохнула свежий, пахнущий снегом воздух и, незаметно для себя,  задремала.

-Уважаемая мадемуазель Бенджаман! - читала Тео, лежа в постели. «Искренне благодарю вас за согласие позаниматься с актрисами моей труппы. Мы даем два представления в Эрмитажном театре, для ее Величества и придворных.  Я был бы рад, если бы вы отобедали со мной в любое удобное для вас время.  С глубоким почтением, граф Николай Шереметев».

-Это тут неподалеку, - Федор оторвался от «Санкт-Петербургских ведомостей». «Смотри-ка, в Питтсбурге заложили первую доменную печь, нашли там и уголь, и железную руду. Скоро капитан Стивен Кроу своих озер не узнает, - он отложил газету. Поцеловав ее, Федор указал рукой за окно: