Вельяминовы. Время бури. Книга 4

Вторая группа, чистильщики, находились в Швейцарии. После окончания операции, Петр намеревался связаться с Цюрихом по телефону. Требовалось обыскать виллу Кукушки, изъять ее дочь из школы, отправив девочку в Москву, и подготовить безвременную, трагическую кончину фрау и фрейлейн Рихтер. Фирма переходила новому владельцу. Петр и его семья получали безукоризненные, аргентинские документы. Он еще не выбрал фамилию, но был уверен, что Тонечка к ней привыкнет.

Оказавшись в Каталонии, Петр вспомнил встречу с Тонечкой, в Барселоне. Он улыбнулся:

– Мог ли я тогда думать, что мы поженимся? Она ждала Володю, любовь моя… – Петр скучал по жене и сыну. После расстрела Кукушки и ее дочери, он собирался поехать с Тонечкой и мальчиком в Подмосковье, на дачу Лаврентия Павловича:

– По грибы отправимся… – Петр почувствовал острый, дымный запах палого леса, и осенних листьев, – поохотимся. Можно с удочками посидеть, на Волге отличный клев.

К Рождеству виллу покойной фрау Рихтер занимали новые хозяева, молодая, обеспеченная семья из Южной Америки, с маленьким сыном. За операцию «Утка» Петр получил Красное Знамя:

– Надо Тонечку повести в ресторан, в Москве, – решил он, – отметить мое награждение. Мне тридцати не исполнилось, а я дважды орденоносец. У мерзавца, – он тяжело вздохнул, – ордена отобрали, и поделом ему. Надеюсь, мы больше не увидимся… – Петр не получал радиограммы от жены. Это было, в его нынешнем положении, затруднительно.

Он ожидал хороших известий, по возвращении в Москву. Второй ребенок у них должен был родиться в Цюрихе. Петр хотел девочку, красивую, как Тонечка. Воронов с удовольствием думал об обряде крещения. Он был коммунистом, однако намеревался посещать церковь, по требованиям их пребывания в Швейцарии.

В Марселе, Петр поймал себя на том, что рассматривает крохотные, кружевные платьица, и чепчики, вязаные, трогательные пинетки. Он представлял белокурые волосы дочки, голубые, как у Тонечки, глаза. У Володи они были серые, большие, в темных ресницах. В свете солнца, волосы мальчика отливали золотом.

В кармане пиджака Петра лежало отличное, новое средство, разработанное советскими химиками, работниками комиссариата, в токсикологической лаборатории. На испытаниях смерть объектов наступала в течение пяти минут, после того, как они осушали стакан воды, с несколькими каплями яда.

Эйтингон объяснил, что лекарство сделали на основе морфия. Снотворные таблетки с ним продавались в Европе в любой аптеке. Ни один врач не заподозрил бы подвоха. Петр заранее купил две упаковки, и опустошил их, смыв пилюли в сток, в ванной. Для испанской полиции Биньямин должен был покончить с собой, узнав о новом распоряжении пограничной охраны.

Приказ, действительно, существовал. Утром Петр увидел на здании полицейского комиссариата объявление. Беженцы из Франции, с американскими визами, выдворялись из страны. Транзитный проезд через территорию Испании закрывали, на неопределенное время. Правительство Франко не хотело трений с Гитлером. Разумеется, если бы Очкарик был нужен советской разведке, никто бы его не тронул.

– Он не нужен… – Петр снял шляпу, заходя в пансион, – то есть нужен, но в виде трупа. Он сейчас таким и станет… – Биньямин удивился, увидев его на пороге:

– Месье Ленуар! Не ожидал вас здесь встретить. Что случилось? – Очкарик, обеспокоенно, снял пенсне. Петр окинул комнату быстрым, цепким взглядом. Не похоже было, чтобы Очкарик готовился к приезду гостьи. Ни цветов, ни вина Петр не заметил. На балконе он увидел пишущую машинку, и стопку листов:

– Он забрал манускрипт, из Парижа. В Париже Кукушка не появлялась. А если она меня обманула… – Петр подумал, что Биньямин мог писать ей письмо. Он велел себе проверить рукопись, когда Очкарик примет снадобье:

– У нее огромный опыт работы. Она умеет отрываться от слежки. Обвела меня вокруг пальца… – Петр, шепотом, рассказал Биньямину о новостях. Он прибавил, что находится здесь тайно, с группой товарищей, которых он, месье Ленуар, переводил через границу, горными тропами:

– Не волнуйтесь… – Петр усадил Очкарика на кровать, – я принесу кофе и подумаем, что делать… – Вальтер проводил его взглядом:

– Ничего страшного. С минуты на минуту приедет Анна. Познакомлю ее с месье Ленуаром, они решат что-нибудь. Все образуется… – кофе был крепким, горьковатым. Вальтер выпил его почти залпом. Ветер шевелил страницы рукописи, на балконе:

– Надо было пепельницу сверху поставить… – Вальтер часто задышал, – страницы разлетятся… – сердце забилось, он откинулся к стене:

– Месье… месье Ленуар, мне плохо, нужен врач… – мужчина даже не обернулся. Пройдя на балкон, он бесцеремонно взял рукопись:

– Врача… – слышал Петр хрип сзади, – пожалуйста… – Петр надеялся, что Очкарик позовет Кукушку, однако ее имени не услышал:

– Философия, – хмыкнул Петр.