Величайшая любовь

Минуту спустя Николас запрыгнул в коляску и молча устроился рядом с женой. Он сидел, скрестив руки на груди и нахмурив брови, но и Джорджия была настроена столь же решительно. Экипаж постоянно раскачивался под порывами ветра; к тому же ветер усиливался по мере того, как они приближались к побережью, и вскоре лошади замедлили шаг, с трудом преодолевая воздушные потоки.

Увидев скопившиеся у обрыва повозки, Джорджия поняла, что они прибыли к месту крушения. От охватившего ее страха – не за себя, а за Николаса – она судорожно сглотнула. Тут муж вдруг повернулся к ней и, взяв ее за руки, проговорил:

– Послушай меня, Джорджия, хорошенько послушай. Все может оказаться плохо, очень плохо. Я бы предпочел, чтобы ты осталась дома, но поскольку ты настояла на своем… Прошу тебя, пообещай мне, пообещай мне, Джорджия…

– Пообещать что? – спросила она, несколько озадаченная интонациями мужа – он говорил чуть ли не с мольбой в голосе.

– Не подходи к воде. Пожалуйста, не подходи к воде.

– Хорошо, Николас. Я постараюсь.

– Нет! Не нужно стараться! Просто пообещай мне, что ты будешь держаться как можно дальше от прибоя. Пообещай.

– Ладно, хорошо. Если это так важно.

– Это очень важно. Он взял ее лицо в ладони, решительно привлек к себе и поцеловал. Поцеловал так, словно это был их первый и последний поцелуй, а объятия мужа оказались такими крепкими, что чувствовалось биение его сердца. Обняв Николаса так же крепко, Джорджия ответила на поцелуй.

– Знаешь, дорогой, – прошептала она, когда экипаж остановился, – ты тоже будь осторожен. Не делай глупостей. Очень прошу тебя, не делай глупостей.

Николас не ответил. На одно короткое мгновение он уткнулся лицом в ее волосы, а затем исчез в темноте.

Глава 9

Едва Джорджия выбралась из экипажа, ее оглушил рев волн, бившихся о прибрежные скалы. Хотя до берега было довольно далеко, водяные брызги, словно взрывавшиеся над обрывом, моментально оросили ее лицо и волосы. А уже через несколько секунд она услышала доносившиеся откуда-то крики людей.

– Если вы придержите лошадей, я разгружу повозку, – совершенно спокойно произнес Бинкли, и Джорджия попыталась выполнить его просьбу, однако это оказалось не так-то просто.

Ей никак не удавалось успокоить лошадей, но тут какой-то мужчина, проходивший мимо, предложил свою помощь, и Джорджия, поблагодарив, передала ему поводья, сама же быстро забралась в коляску. Подхватив свою коробку, она тотчас направилась к берегу.

Когда Джорджия спустилась с обрыва, зрелище, представшее перед ней, оказалось даже страшнее, чем она предполагала. Это был настоящий хаос. Весь берег напротив места крушения был заполнен людьми, которые, перекликаясь, обыскивали взморье в поисках тел погибших и выживших. Джорджия лихорадочно осматривала берег, высматривая Николаса, но его нигде не было.

– Сюда, миссис Дейвентри, – сказал крепкий, коренастый мужчина. Он подошел к ней и, взяв за руку, повел ее по крутой каменистой тропке, спускавшейся к морю. – Мистер Бинкли просил присматривать за вами. Он сказал, что вы можете помочь тем беднягам, которым удалось выжить. Пожалуйста, сюда… – мужчина указал вниз. – Только идите осторожнее, пожалуйста.

То и дело спотыкаясь, Джорджия спускалась к линии прибоя, но ей очень мешали мокрые юбки, ставшие ужасно тяжелыми. Обойдя очередной выступ скалы, она увидела погибший корабль. Шторм бросил небольшое судно на прибрежные камни, и теперь полузатонувшая шхуна лежала на пробитом борту, а остатки парусов беспомощно трепетали под порывами ветра и ударами волн. Вблизи тонувшего корабля Джорджия заметила какие-то темные точки, которые то исчезали в белых бурунах, то вновь появлялись. Спустя минуту она в ужасе вскрикнула, сообразив, что это были люди, из последних сил и без каких-либо шансов на успех боровшиеся за жизнь.

Некоторые из мужчин, подстраховав себя веревками, закрепленными на берегу, бросались в воду, пытаясь вытащить тонувших людей из бурлящих волн. И в какой-то миг Джорджия увидела Николаса. Оставшись в одних бриджах, он обвязывал себя прочной пеньковой веревкой, одновременно переговариваясь с крепким мужчиной, в котором она узнала Мартина. В зловещем свете фосфорицирующих волн лицо мужа казалось абсолютно белым – как у привидения. Джоржия закрыла глаза и коротко помолилась за супруга. Потом отвернулась, чтобы не видеть дальнейшее, и стала обходить раненых, пытаясь определить, что можно для них сделать. Бинкли взял под свой контроль ход работ на берегу, и вскоре в действиях спасателей начала проявляться какая-то система. Погибших относили подальше от бушующего моря и укладывали под нависшей над песчаным берегом скалой; раненых же, не мешкая, несли к Джорджии, которая, как могла, облегчала страдания спасенных. Через некоторое время приехал доктор, сразу занявшийся тяжелоранеными, а Джорджия продолжила делать то, что считала правильным.

Едва она закончила перевязывать одного из спасшихся матросов, к ее ногам положили человека с глубокой рваной раной на руке и сильным кровотечением. Несчастный метался в горячке, и Джорджия никак не могла начать перевязку.