Величайшая Марина: -273 градуса прошлой жизни (СИ)

- Теперь наверх! – услышала Алма, подбегая к самому угловатому и крутому спуску с холма, оттуда вниз – можно было ноги сломать, но надо бежать. В несколько больших шагов девочка достигла стоявшего посреди дороги камня и готова была дать налево, чтобы оббежать.

- По нему! Лезь! – донёсся голос свыше, и от жары, которая образовалась от бега и неиссякаемым источником выливалась через край, уже просто разбирая слова, Алма слушалась их.

Один толчок вибрирующими ногами, пальцы впились в острые края камня, и повиснув на отвесном краю, что-то заставляло её двигаться дальше. Как-то оттолкнувшись от кривой поверхности всем телом, волной, она подтянулась на руках, только выпрямившись, опять услышала голоса в голове, приказывающие не стоять, а только дальше, только выше.

Но на этой пробежке всё только начиналось. Следующую часть тренировок составила ловкость и гибкость. Уворачиваясь от магических шаров, выпускаемых магом, она старалась не упасть с края, куда её и загнали эти странные магические результаты. Каждый раз, когда один из них всё же попадал, то эта странная болевая парализация охватывала и сковывала всё тело, тем временем в неё успевали попасть ещё несколько, так что приходилось быстрее выходить из этого состояния магического шока, которое, кстати, чем-то напоминало удар электричеством.

Но, как позже поняла девочка, это было ещё ничего. Последовал целый ряд из упражнений никак не связанных с магией, самые простые упражнение на руки, пресс, но только в утроенном объёме, и на скорость.

- Не сегодня всё, – услышала девочка слова, которые, как ей уже начало казаться, даже не существуют на земле.

Ноги подкашивались и обмягчились с непривычки, подняв руку, девочка обнаружила ту трясущейся от напряжения, но какое-то другое чувство перебивало их все – это радость и чувство несравнимого удовольствия. Закрыв глаза в таком блаженстве, Алма рассчитывала, и даже не сомневалась в том, что заснёт, но этого не случилось, глаза сразу же заслезились, и их пришлось открыть. Тут она увидела Глафнега, тот медленно спускался, Алма уже была готова рвануть за ним, но маг остановился и сел на камень.

Пользуясь минутами, девочка убрала волосы с лица за ухо и погрузилась в собственную мутную память. За десять секунд прошла противная вибрация и мышцы успокоились, Алма внезапно захотела двигаться ещё, продолжать занятия, пусть Глафнег хоть огненные шары в неё запускает, пусть боль от действий, но только не бездействие. Она чувствовала, что что-то приближается, то, что в любой момент может уронить небо над девочкой, надо всеми. Она была готова рвать себе кожу за то, что позволила воскреснуть мыслям об Аргоне, тот его визит в парк приносил боль. «Я не понимаю!», – твердила сама себе Алма, с каждой секундой всё больше ловя себя на том, что боль была причинена не магией, хотя та и была невыносимо режущей, по-настоящему ей хотелось плакать от самого факта, что он хотел убить её. «Почему он? Почему меня? Объясни!!!», – она осела на траву, подобрала к себе ноги, обхватив их руками, ее целью стало раствориться в кислороде. Самый больной факт – это тот, который начинает спорить в тебе с собой, и эти действия внутри не всегда показаны снаружи, о них можно только гадать. Только эти движения могут быть настолько неаккуратными, что задев сердце, убьют человека – укрощение упрямых фактов и смирение возникших в душе чувств тоски. Сложно? Конечно. Но Алму спасало то, что где-то она уже слышала и эти слова и далёкое эхо растущей внутри бури. Сколько надо сил, чтобы победить себя? Сколько бы не было, но это ты, и надо не сражаться и толкать себя, наоборот стараться поймать, когда падаешь, забыть о слове «помощь» только, когда научишься спасаться – научишься жить.

В сегодняшнем пасмурном дне никакие другие мысли и не могли посетить голову девочки. Стальное небо, тёмный лес, волнующаяся внизу трава напоминала грязный омут, в высоте терялся писк одинокого сокола. Сильные ветер трепал волосы, Глафнег сидел, а Алма поняла, что не хочет останавливаться ни на миг. Вся эта погода не давала никому покоя, она это видела, заметила, идя по городу, по замку, по поведению Глафнега. «Нигде не безопасно…», – повторила она про себя два раза и подскочила на месте.