Величайшие подделки, грабежи и хищения произведений искусства

«Не знаю, упрекнули бы нас в непростительной беспечности наши потомки, если бы мы долга этого не выполнили, но уверен, что за успешное его выполнение они будут нам благодарны, — хотя бы потому, что узнают многое, оставшееся им неизвестным. Рано или поздно новые русские поколения спросят себя: что они там делали, на чужой земле, эти люди, покинувшие после революции родину и отказавшиеся вернуться домой, — неужели только «жили-поживали», тосковали, вспоминали, ждали лучших дней, заботились о хлебе насущном?» (Г. Адамович. Вклад русской эмиграции в мировую культуру. Париж, 1961).

12 августа 1946 года многие американские и эмигрантские издания отметили: «Из мира ушел легендарный Судейкин, сумевший творчеством своим преобразить современную жизнь в наследие русского романтизма».

А после мастера, известного Москве и Петербургу, Парижу и Нью-Йорку, остались блестящие картины к балету С.Раманинова «Паганини» и опере Дж. Гершвина «Порги и Бесс», портреты Дюка Эллингтона, литератора и помощника С.Дягилева Бориса Кохно, актрис Е.А.Комиссаржевской-Балиевой, С.М.Глад, Джин Пальмер-Судейкиной, дирижера Леопольда Стаковского, композитора И.Ф.Стравинского. В Америке художник оформил русский ночной клуб «Кавказ», «Подвал падших ангелов», украсил холлы компании «Стэнвэй» большими панно на темы «Весна священная». Его работы стали украшением Люксембургского музея в Париже, Театрального музея в Брюсселе, собраний американцев: М.Гоффмана, Х.Телмэндж, М.Дэйл, В.Бриди, А.Фок-кера.

Французы называли его: «настоящим, чисто русским, целиком русским художником. Он прекрасно знает Москву и старую московскую Русь. Судейкин также прекрасно понимает… все восточное и русское в жизни: Персию, Грузию, Армению, цыган. Он впитал в себя все райские сладостные блаженства Востока. Даже в раю Магомета он не мог бы узнать что-либо новое…»

А между тем в России второй половины XX века художника знали настолько плохо, что творчество его не изучали даже в специальных художественных ВУЗах, а в Государственной Третьяковской галерее и Государственном Русском музее до 90-х годов не экспонировалось ни одной работы мастера.

До настоящего времени на родине художника не только не выставлялись его работы до 1917 года, но и никогда не демонстрировались произведения эмиграционного периода (за исключением случайных эскизов из собрания Н.Лобанова-Ростовцева).

С творчеством эмигранта Н.К.Рериха за последние годы познакомились и тысячи москвичей, ленинградцев, и жители многих других городов России.

Сын мыслителя и путешественника, художника и организатора Святослав Николаевич, так же как рано погибший Юрий Николаевич, делал все, чтобы художественное и научное, а главное, эпистолярное наследие семьи попало на родину, и поддерживали эту идею не десятки, а сотни академиков, президентов разных обществ, артистов, писателей, мыслителей и работников музеев.

В Нью-Йорке, где в 1923 году художник Н. Рерих имел одну комнату для организации Института объединенных искусств, с 1923 года функционирует и по сей день представляет русского живописца целый музей произведений Н.К.Рериха. Перебравшийся в 1928 году в Индию, Рерих создает Гималайский институт научных исследований «Урусвати». В основе его — идея синтеза наук, объединения идей западного и восточного направлений в подходе к познанию мира. Здесь, помимо множества экспонатов, переводов многих трудов Востока, сохраняются и картины, создававшиеся постоянно, настойчиво, упорно, запечатлевавшие мир, окружавший художника. Немало сохранилось здесь произведений и младшего сына художника.

Пожалуй, первым попыталось помочь в освоении художественного и литературного, исторического и философского наследия семьи Рериха Латвийское общество Рериха, собравшее многочисленную переписку и материалы исследований Востока. В результате — все члены общества в Риге были репрессированы, а материалы исчезли.

По личному разрешению Н.С.Хрущева в Советский Союз возвратился сын художника Юрий Рерих, привезший с собой ряд картин и архив по истории и культуре Востока. Сын неожиданно и скоропостижно скончался, картины остались у случайных знакомых семьи и даже не попали в музеи.

Бывшая квартира Н.К.Рериха в здании, принадлежавшем Обществу поощрения художеств, не только не отреставрирована, но даже не планируется под музей, зато дом отца художника в Изваре под Петербургом фактически пустует, так как Министерство культуры еще в годы реставрации выделило средства лишь на превращение пары комнат в выставочную экспозицию, где все представленное — копии, кроме одной картины — «Вечер богатырства Киевского».

Скончался последний сын художника — Святослав Николаевич Рерих, и газеты, кричавшие о необходимости в России музея и центра, поместили скромную, стыдливую заметку: «Из дома в Кулу пропали многие картины»… И снова, как с мемориальными материалами Ф.И.Шаляпина, как с архивом и картинами С.Ю.Судейкина, А.Е.Яковлева, М.В.Добужинского, А.Н.Бенуа, страна и общество оказались ограбленными.