Величайшие загадки человека

Но для чего тогда нужны организму КРЕБ–репрессоры? Ведь если бы их не было, наша память обладала бы уникальными возможностями. Однако природа поступает очень мудро — иначе наша память засорялась бы малозначащими сведениями и очень скоро оказывалась бы переполненной. А ведь ее вместимости должно хватить на всю долгую жизнь.

У мушек и мышек те же проблемы, что и у нас с вами: КРЕБ–репрессор не мешает их оперативной памяти наблюдать за происходящим, но долговременную память держит в узде, не позволяя ей переполняться. Он уступает место КРЕБ–активатору лишь в том случае, когда происходит нечто действительно важное, достойное прочного запоминания.

«Так, например, — говорит доктор Сильва, — было в тот злосчастный день в 1963 году, когда убили президента Кеннеди в Далласе. Все тогда наблюдали за президентским кортежем по телевидению, с включенными КРЕБ–репрессорами (подумаешь, еще один выезд президента?). Но репрессоры тотчас уступили место активаторам, как только прозвучали роковые выстрелы — и заработала долговременная память…»

Сначала доктор Сильва лишал своих мышей и дрозофил памяти, наполняя их мозг КРЕБ–репрессорами, потом он просто слегка испортил у подопытных существ гены КРЕБ–активаторов. И тогда мыши не могли запомнить ни одного урока. Но, как показали дальнейшие эксперименты, эти пациенты оказались не совсем безнадежными — микроскопические дозы информации они все-таки постепенно усваивали. «Так была найдена чисто биологическая методика запоминания знания: поступающие малыми порциями усваиваются надолго», — говорит Сильва.

* * *

Накопленные учеными знания уже используются и на практике. Ими основана небольшая фирма, которая налаживает производство лекарств с использованием КРЕБ–активаторов. А там, быть может, дело дойдет и до выпуска таблеток памяти.

Во всяком случае, профессор Стен Роуз из Сан–Франциско произвел недавно маленькую сенсацию, поведав коллегам, что ему удалось улучшить куриные, а точнее, цыплячьи мозги, наделив их феноменальной памятью.

«В ходе экспериментов над изучением механизма памяти мы используем цыплят, — рассказывает профессор. — Дело в том, что по природе своей цыплята — довольно смышленые существа. Их можно быстро научить массе вещей. Например, мы заставляем их выбирать яркие зернышки, которые смешаны с горьковатой массой. Попробовав массу один раз, цыплята уже больше не клюют ее, запомнив ее вкус. Правда, помнят они об этом обычно лишь несколько часов, а потом снова забывают…»

Вот профессор и задался целью укрепить цыплячью память. Ему и его коллегам удалось исследовать полный молекулярный процесс, который происходит в мозгу цыпленка, когда он запоминает тот или иной факт бытия. Выяснена также и стадия, на которой происходят забывание и те химические процессы, которые при этом наблюдаются.

На основании этого разработаны соответствующие препараты, которые, по идее, улучшают память. А поскольку этот механизм в принципе устроен у разных живых существ одинаково, то профессор и его коллеги надеются, что подобное лекарство пригодится и людям со слабой памятью. Но это еще надо доказать на практике.

Если эксперименты дадут положительный результат, то, как надеется Стен Роуз, возможно, ему удастся разработать препарат, приостанавливающий болезнь Альцгеймера, одной из характерных черт которой является как раз резкое ухудшение памяти.

Профессор также полагает, что в начале XXI столетия появятся препараты, которые можно будет использовать, например, для успешной сдачи экзаменов, где отличная память, как известно, имеет немаловажное значение. Нынешние препараты, по мнению профессора, чаще всего просто улучшают самочувствие, но практически нейтральны по отношению к механизму памяти.

* * *

Попытались разобраться исследователи и еще в одном феномене, связанном с памятью. Вспомним те же даласские выстрелы. Их услышали сотни людей, многие десятки видели происшествие своими глазами, однако разобраться в их показаниях следственным органам оказалось очень нелегко — слишком велик был разнобой. Не случайно у юристов существует даже такое понятие: «Врет как очевидец».

Есть и соответствующая теория на сей счет. Человек всегда находится во власти стереотипов. Поэтому зачастую он не в состоянии ни осознать, ни толком разглядеть неожиданную ситуацию.

«За всякой ошибкой памяти ищите скрытый мотив, — полагал еще Зигмунд Фрейд. — Память ошибается потому, что не желает о чем-то знать…»

«Во всем виновата интерференция — наложение одних воспоминаний на другие, — утверждает психолог Александр Лурия. — Забываем потому, что забиваем…»

Еще одно объяснение того же феномена предлагает нам Даниэл Шактор, невролог из Гарвардского университета. Он основывается на показаниях позитронного томографа, демонстрирующего на экране, как формируется истинная память и как ложная.

Открытие Шактора журнал «Дискавери» назвал одним из самых примечательных научных открытий последних лет.