Величайшие звезды Голливуда Мэрилин Монро и Одри Хепберн

Одри всегда стремилась избегать однотипных ролей и всегда была готова к экспериментам — правда, в рамках разумного. После изысканной и элегантной легкомысленности «Завтрака у Тиффани» она решила вернуться к серьезным драматическим ролям и приняла приглашение сняться в картине «Детский час» — экранизации пьесы Лилиан Хеллман, посвященной проблеме гомосексуальной любви, слухов и крушения репутаций. Режиссер Уильям Уайлер, уже работавший с Одри на «Римских каникулах», в тридцатых годах экранизировал эту пьесу, но тогда по цензурным соображениям основную проблему фильма пришлось изменить на банальный любовный треугольник, — теперь же Уайлер жаждал восстановить оригинальный дух пьесы. Главные роли — двух подруг-учительниц, которых их обиженная ученица обвинила в любовной связи, — играли Ширли Маклейн и Одри Хепберн. Фильм вызвал неоднозначную реакцию критиков, хваливших актрис, но ругавших ленту за сценарные провалы (во многом опять-таки вызванные вмешательством цензуры) и старомодность стиля. Для самой Одри фильм стал бы всего лишь очередной работой, если бы во время съемок она не потеряла любимую собаку: Мистера Феймоуса задавила машина. Одри так переживала потерю, что Мел немедленно купил ей в Париже второго терьера, в точности похожего на прежнего. Даже не посмотрев на то, какое имя было записано у песика в родословной, Одри немедленно окрестила его Мистером Феймоусом — Знаменитостью.

После «Детского часа» Одри снова ушла в небольшой отпуск: она уехала в любимый Бургеншток, где всецело отдалась любимой работе — быть женой и матерью. Шон стал для нее главным смыслом жизни, и перед любовью к сыну меркло все прочее. И раньше съемки в кино были для нее скорее способом заработать денег, чем высоким призванием или стремлением показать себя, а теперь она была готова отклонять сценарии просто потому, что не хотела ради работы отрываться от сына. К тому же она втайне надеялась на второго ребенка и ради этого была готова вообще отказаться от кинематографа.

Однажды в Бургеншток приехал режиссер Ричард Куайн, который планировал снять картину с названием «Искрящийся Париж» (или «Париж, когда там жара») — ремейк французской пародийной комедии «Праздник для Генриетты»: он очень хотел заполучить Одри Хепберн на роль очаровательной помощницы голливудского сценариста. Фильм планировался ярким, полным смеха, аллюзий и пародийных сцен, к тому же там в эпизодах снималось множество настоящих звезд — от Тони Кертиса до самой Марлен Дитрих. Но самым привлекательным для Одри было имя ее будущего партнера — сценариста должен был играть Уильям Холден, ее партнер по «Сабрине» и давняя любовь. Даже не посоветовавшись с Мелом, Одри дала свое согласие.

Однако съемки не задались: Холден, все еще влюбленный в Одри, уже давно растерял все свои достоинства, утопив свой талант в алкоголе. Он путал мизансцены, забывал текст, так что каждую сцену приходилось снимать десятки раз, а для Одри это было невыносимо, потому что у нее как раз лучше всего получались первые дубли. Однажды пьяного Холдена застали забирающимся по стене на третий этаж, в гримерку Одри, — его сняли и отправили в клинику. Потом он попал в аварию, из-за чего съемки пришлось заморозить… И что обиднее всего, после всех трудов фильм вышел откровенно слабым. Variety, процитировав сам фильм, назвало его «неестественным, совершенно нелепым и совершенно немотивированным», а New York Herald Tribuneлаконично припечатал: «Жара в Париже — провал в Голливуде». Правда, Одри хвалили даже самые недоброжелательно настроенные критики, но она все равно была раздавлена.