Величайший блеф. Как я научилась быть внимательной, владеть собой и побеждать

Я конспектирую это в блокноте. Прежде всего важно осознать темную сторону вероятностей – это единственный способ как следует оценить свое умение принимать решения. Потому что когда ты выигрываешь, можно не дать себе труда остановиться и проанализировать свою игру. Зачем, ведь все и так хорошо! В процессе обучения Триумф – наш враг, а Несчастье – учитель. Несчастье служит лучшим противоядием от величайшей иллюзии – излишней веры в свои силы. А в конечном счете и Триумф, и Несчастье обманывают нас. И то и другое происходит по воле случая. Просто так уж вышло, что одно помогает учиться, а другое нет.

В классическом эксперименте, демонстрирующем иллюзию контроля, Эллен Лангер просила студентов угадать, какой стороной упадет монета, орлом или решкой. При этом результат испытуемые не видели, им сообщали его. Одной группе говорили, что они угадали правильно или неправильно, в порядке, выглядевшем как случайный. Другая группа чаще “угадывала” в начале, чем в конце серии бросаний, а третья – чаще в конце. При этом число “правильных” ответов было одинаковым во всех трех группах. Разница была только в их распределении по времени.

Но сколь же разными были результаты! После подбрасываний и угадываний Лангер задавала испытуемым несколько вопросов, в том числе: смогли бы они научиться угадывать лучше? Не кажется ли им, что у них есть талант к такому угадыванию? Станут ли они угадывать чаще, если дать им больше времени? Будет ли у них лучше получаться, если ничто не будет их отвлекать? И так далее. Очевидно, что правильный ответ на все эти вопросы – “нет”. Ответить иначе – означает допустить, что то, какой стороной упадет монетка, относится не к области, где правит случай, а к области, зависящей от наших умений. Но не все давали очевидный ответ экспериментатору. Та группа, в которой правильные ответы были распределены как бы случайно, и та, где большинство правильных ответов было ближе к концу, действительно отвечали отрицательно. Но у тех студентов, кому чаще удавалось “угадать” в начале эксперимента, внезапно развилась близорукость. О да, отвечали они, у них хорошо получается и со временем будет получаться только лучше. Успех заставил их потерять всякую объективность, и они очутились в тисках иллюзии контроля: они действительно верили, что могут предсказать, какой стороной упадет монета.

Потерпев неудачу на раннем этапе, мы получаем прививку объективности. Но если мы в самом начале выигрываем, иллюзия контроля включается на полную мощность. Свою работу Лангер озаглавила “Орел – я молодец, решка – не повезло”. Свой эксперимент она провела еще в семидесятые, но мы с Уолтером, когда я училась в магистратуре, в точности воспроизвели его с другими испытуемыми – и получили тот же самый результат. Итог игры не должен влиять на наше мышление. Однако он влияет, и еще как.

– Прелесть покера в том, что он наказывает тебя, если поддаешься иллюзиям, – говорит Эрик.

В краткосрочной перспективе иллюзия контроля не мешает играть, но если игрок будет упорствовать в ней, то через несколько лет уже никто не вспомнит, как его звали. В обычной жизни мы можем предаваться иллюзиям сколь угодно долго. Но тот, кто предпочтет иллюзию объективности в покере, обречен на провал.

Я признаю́сь, что волнуюсь. Стопроцентной объективности достичь очень непросто. Получится ли у меня?

Вот Эрик точно умеет быть объективным. Даже за завтраком с копченым лососем он умудряется продемонстрировать, как хорошо улавливает обратную связь, делает выводы и меняет свое поведение в соответствии с ними.

– Ты что, не любишь яичные желтки? – спрашиваю я, когда нам приносят наш заказ.

Я выбрала бейгл с рыбой. Эрик тоже заказал лосося, а еще омлет из белков, в точности как в нашу первую встречу. Для меня яйца без желтка – и не яйца вовсе, и хотя мы с Эриком все еще едва знакомы, я не могу удержаться от вопроса.

– Да нет, люблю, – отвечает Эрик. – Но я читал, что для здоровья полезнее есть только белки.