Величие. Книга 3

Постепенно под влиянием общей атмосферы Пьерше немного оживлялся. Лёгкий на подъём, он откликался на любой импульс, и это всегда помогало ему сбрасывать пелену уныния. Однако на этот раз сил оптимизма не хватило: когда весь чай был выпит, варенье съедено и анекдоты пересказаны, Пьерше понял, что не хочет оставаться наедине с самим собой. О том, чтобы отправиться домой, не могло быть и речи. Однообразие, неподвижность пустой квартиры в его нынешнем состоянии неизбежно напомнили бы те тяжёлые вечера, когда отец в припадке очередной хандры заливал реальность вином, впадая в сумрачное бездействие. По жизни весельчак и шутник, от горячительных напитков он менялся до неузнаваемости. Как только Пьерше достиг необходимого возраста, его отправили учиться в закрытый лицей, но до этого мальчик наблюдал всё своими глазами. И до сих пор прекрасно помнил эти долгие жуткие ночи, когда он закрывался в комнатах с няней, мать – на своей половине, а внизу, в сумерках гостиной, бродил с недопитой бутылкой граф Круазе, выкрикивая непристойности.