Велик

    - Это проклятая киндоки виновата! - панически мечась по каюте в поисках то ли подходящего оружия, то ли денег и документов, истерично причитал капитан. - Киндоки на корабле - к беде! Я так и знал! Отец мне говорил, да упадет радужный кит на мою бесталанную голову! Не надо было киндоки вытаскивать! Надо отдать ее хозяину пролива!

    - Это тебя надо отдать, каракатица сушеная! - гневно двинулась на него Оламайд, и узамбарец, испугавшись, что она и его превратит непонятно во что, шарахнулся, споткнулся о сундук и грохнулся на пол.

    Агафон тем временем посылал в монстров из-за спины Узэмика одно заклинание за другим, но каждое попадание лишь замедляло чудищ на несколько мгновений. В деревянном настиле зияло обугленными краями несколько дыр, через которые доносились многопалубные проклятия[9]. Как обороняющиеся убедились на своем печальном опыте[10], некоторые заклинания не поглощались шкурами чудищ, а рикошетили от них - и не всегда в воду.

    Не дожидаясь рукопашной, жрец прорычал что-то непечатное и, расталкивая моряков и сухопутных, кинулся вглубь каюты. Переливающийся голубизной шар сорвался с его ладоней, ударился в стену и покрыл ее льдом от палубы до потолка. Ловкий пинок - и преграда обрушилась под ноги беглецам дождем ледяных осколков. Узэмик, схватив за шкирки двух матросов, бросился наружу.

    - Где у вас шлюпки?! Быстрее туда!

    - Я покажу! - путаясь в рассыпанных по полу вещах и приборах навигации, на четвереньках кинулся за ними капитан.

    Опережая его, вперед ринулись оставшиеся моряки:

    - Мы покажем!!!

    - Послушник! Прикрывай наш отход! - рявкнул через плечо старший жрец. - И да поможет тебе всемогущий Мухонго!

    Остатки дверного проема затрещали под натиском двухметровой фигуры, покрытой каменной чешуей и локонам ламинарии, и по ушам резанул исступленный рев.

    Это матросы с воплями ломанулись вперед, расталкивая и сшибая друг друга.

    - Это я прикрывай?! - возопил Агафон, пятясь и бессильно посылая в медлительную, но неотвратимую, как прилив, фигуру одно боевое заклинание за другим. Искры, лучи, пламя, ледяная крошка летели во все стороны, дырявя палубу, стены и потолок, но монстру всё было как с Гугу-Дубаку - вода. - От прикрывая слышу!!! Да пошел ты... в Катманду!!!

    Залепив в оскаленную рожу липкой зеленой гущей и заставив чудовище трясти башкой и тереть глаза лапами, маг метнулся к подтаивающему на узамбарском солнышке ледяному провалу - и услышал за спиной приглушенный писк.

    - Кабуча!!!.. Дура!!! - яростно ударив кулаками по воздуху, рявкнул чародей и повернулся, лихорадочно отыскивая взглядом позабытую в горячке боя женщину.

    Прижимаясь спиной к стене и закрывая лицо руками, Оламайд сидела на корточках в метре от зверя, почти потерявшись на фоне шкур, увешанных морскими трофеями и разбросанной мебели.

    'Может, не заметит?..' - промелькнуло в голове чародея.

    - Грррррмммммм? - словно из вредности, остановился и уставился на новую добычу монстр.

    - Эй ты, чучело!- волшебник швырнул в грудь зверю льдистую жижу, но та лишь безвредно стекла на пол, превращая доски между огромных ласт в черную ледяную проплешину. - Иди сюда!

    Мазнув в последний раз лапой по глазам, чудовище шагнуло к Агафону, и вдруг, увидев другого человека, остановилось и потянулось лапой.

    - Грррррмммммм!!!

    - Ай-й-й-й!.. - тонко завыла в ответ торговка, предчувствуя скорый - и отнюдь не счастливый - конец.

    Агафон потерянно расширил глаза, взгляд его метнулся по сторонам - и скользнул по ледяной плеши.

    Идея родилась мгновенно.

    - Кабуча габата апача дрендец!!! - прорычал волшебник боевой клич и изо всех сил, словно вколачивая мяч в корзину, влепил ледяным заклятьем по ластам чудища.

    Заклинание, безвредно скользнув по бирюзовой коже, растеклось по полу огромной ледяной лужей. И в тот же миг сгусток огня врезался в лед, растопляя его.

    Чудовище, не успев сказать последнего 'Грррррмммммм', с грохотом ломаемых свежемороженных горелых досок провалилось сквозь палубу. Оламайд, позабыв на минутку, что она не прыгучая юная газель, а магнат альгенской рыботорговли сорока семи лет и на сто килограмм больше, сиганула прочь от крошащегося края дыры через сундуки, столы и кровати.

    - Б-берегитесь! - только и успел выкрикнуть чародей в зияющий пролом, как снизу донеслось гневное рычание, треск, грохот, вопли - и пол содрогнулся.

    Потом еще раз.

    И еще.

    И только после четвертого раза озадаченный маг понял причину полотрясения - когда из провала вылетела громадная туша, кометой с хвостом из оранжевых водорослей пронеслась мимо его носа, врезалась в потолок - и продолжила свой путь[11] в сопровождении щепок и гвоздей - останков крыши.

    - Зачем. Кидаться?! - пророкотал снизу, точно камнепад, возмущенный глас.

    Но понять, риторический это был вопрос или экзистенциальный, Агафон не успел - под напором сразу двух косолапо-когтистых монстров рухнули остатки передней стены капитанских покоев.

    Агафон отодвинул матрону за спину, шагнул вперед, норовя повторить трюк со льдом и племенем, но вдруг левая стена отчаянно затрещала, повалилась, лишенная опоры... и накрыла мага.

    Оглушенный, он упал.