Великая армия Наполеона в Бородинском сражении

Несмотря на решительный тон текста книги и постоянные ссылки автора на неизвестные и малоизвестные ранее материалы, его исследование вызывает множество возражений. Так, автор полагает, что бригада Бертезена из Молодой гвардии участвовала в сражении, хотя вполне определенно известно обратное. В отношении 127-го линейного полка Уртуль предлагает обратную версию, обнаруживая незнание того, что этот полк был прикомандирован к артиллерийскому парку 1-го армейского корпуса. Как и все французские предшественники, Уртуль игнорировал обширную, хотя и разрозненную, документацию о польских и немецких частях. Остановившись на споре о том, кто же первым вошел в Большой редут, он «уличает» саксонских кавалеристов полка Цастрова в том, что они, исходя из расположения их части во время битвы, просто не могли его атаковать. При этом автор «забывает», что полк Цастрова никогда и не претендовал на честь взятия Большого редута, и речь должна идти о полке Гар дю Кор, который имел все основания заявить о своем первенстве в этом тяжелейшем деле. В целом книга Уртуля ни в коей мере не поставила под сомнение ставшую для французской историографии традиционную картину Бородинского сражения. Она стала только еще одной иллюстрацией к образу «французского Бородина»[110].

Интерес к теме вспыхнул во Франции только в связи с 200-летним юбилеем Русского похода. Прежде всего, Фонд Наполеона, работавший над многотомным изданием «Общей корреспонденции Наполеона Бонапарта», издал 12-й том, охвативший события войны 1812 года[111]. В нем оказался помещенным целый ряд до того времени неизвестных или малоизвестных документов, вышедших из-под пера (или надиктованных) императором накануне и сразу после Бородинского сражения. Хотя эти материалы не меняли общей картины событий, однако позволяли внести ряд уточнений. Так, судя по ставшему известным письму Наполеона к архиканцлеру Империи Ж. – Ж.-Р. Камбасересу от 8 сентября 1812 г., император полагал численность русской армии в 120 тыс. человек, русские потери – в 30 тыс., а свои в 10 тыс. человек[112].

Благодаря усилиям ряда французских ученых в 1812 г. был издан сборник ранее не публиковавшихся писем и мемуаров чинов Великой армии, участвовавших в Русском походе[113]. Ф. Удесек (F. Houdecek) предпослал публикации содержательное введение, в котором определил численность армии Наполеона перед сражением в 124 тыс. против 125 тыс. русских солдат и 31 тыс. ополченцев. Опираясь на работы К. Кейта, Д. Ливена и других историков, Удесек кратко воспроизвел ход сражения и назвал цифры потерь: 28 тыс. французов и их союзников (что составляло примерно 22,5 % от общей численности армии) и 44 тыс. русских (примерно 35 % численности армии, не считая ополчения). Остановившись на ставшем традиционным вопросе о том, надо ли было бросать гвардию в огонь, автор введения отметил, что полки гвардии были неполными, включая 10–12 тыс. пехоты и менее 5 тыс. кавалерии, что русские отступили в достаточно хорошем порядке и что «многочисленные» полки русской гвардии еще не были введены в дело. Поэтому император в ожидании новой битвы перед Москвой не рискнул использовать свою гвардию. День 7 сентября хотя и был чрезвычайно кровавым, но не стал решающим. Русские отошли, но не были разбиты[114]. Среди опубликованных в сборнике материалов, имеющих отношение к Бородину, оказались письма капитана О. М. Дюпена (Dupin) из 10-го кирасирского полка, своего рода воспоминания-дневник капитана Ж. Эюмара (Eymard), офицера-топографа, и выдержки из мемуаров полковника Ж. Пюнье де Монфора, начальника штаба инженеров Великой армии.

В ходе коллоквиума, организованного Фондом Наполеона, Обществом памяти Наполеона и Центром изучения истории славян Университета Париж-I 4–5 апреля 2012 г., были заслушаны сообщения двух французских исследователей, затронувших вопросы Бородинского сражения. Если В. Бажу попытался дать общую характеристику репрезентации битвы при Москве-реке в батальной живописи России, Франции и ряда других стран[115], то К. Филос затронул вопрос о потерях сторон в ходе сражения. Последний не нашел ничего лучшего, как уверенно воспроизвести цифры потерь французской армии по Деннье (6547 убитыми и 21 453 ранеными), а русские (непонятно, на основе каких данных) примерно в 15 тыс. убитыми и 30 тыс. ранеными и пленными[116].