Великая Белая Бездна

Пока я медлил, раздался скрежет, а затем приглушенный звук удара. Это означало, что Залор сбросил с двери засов. Я низко пригнулся и осторожно повернул за угол, стараясь не выдать себя неосторожным движением. Я все еще хотел дать Залору последний шанс доказать свою невиновность; но если бы я преждевременно показался на виду, он мог бы придумать какое-нибудь совершенно безобидное объяснение своего присутствия в этом месте и в этот предутренний час.

Вновь послышались скрежещущие звуки, а затем неяркий луч фонаря исчез в помещении склада. Я бесшумно прокрался вперед и через несколько мгновений оказался перед зданием. Залор открыл только одну створку двери, и я спрятался за ней, хотя особой нужды в таких предосторожностях не было — там, на складе, карлик был слишком поглощен своими делами.

Теперь он действовал с безрассудным пренебрежением к шуму, и я мог слышать шуршание сгребаемой соломы. Я выглянул из-за края грубой деревянной двери. Залор поместил свой фонарик на один из наших генераторов; свет падал на пол и стены перед ним. Все наше оборудование было сложено рядом, подготовленное к завтрашней работе; пока я наблюдал, Залор закончил укладывать солому вокруг него и юркнул в дальний угол. Он вернулся с приземистым зеленым контейнером. Я узнал этот контейнер: в нем находился парафин, которого у нас было предостаточно на крайний случай или для использования в лампах, если мы работали вдали от вездеходов.

Мне больше не требовалось ждать. Спичечный коробок выпал из руки За-лора, когда я в бешенстве врезался в него, отправив карлика на пол. Однако он быстро вскочил, просипев что-то на своем отвратительном языке. Счастлив сообщить, что я нанес ему два хороших удара по плечам своим кожаным кнутом и с удовольствием услышал поросячий визг, которым он встретил мои удары. Тем не менее, он был крепким парнем, несмотря на свой маленький рост, и яростно напал на меня, выхватив из-за пояса нож с изогнутым лезвием.

Силясь удержать его руку с ножом, я выронил хлыст; тем временем он изловчился и ударил меня ногой в пах. Меня пронзила режущая боль, все вокруг потемнело, и я упал спиной на какие-то ящики. Он снова бросился на меня с ножом, но ударился коленями о какой-то низкий металлический предмет, случайно оказавшийся в том месте, и с воем рухнул на пол. Я уже поднялся на ноги, и кто знает, чем бы все закончилось, если бы я с радостью не услышал голос Скарсдейла, звавшего меня с площади.

Карлик замер, затем со сдавленным криком ненависти сунул нож обратно за пояс, выбежал за дверь и растворился в ночи. Я с трудом дотащился до двери и снова упал на пороге. Должно быть, я представлял собой жалкое зрелище: тяжело дыша, покрытый грязью и соломой, я бормотал прерывающимся голосом свою бессвязную историю, а гигантская фигура профессора вырисовывалась передо мной в тусклом свете фонарика.

Скарсдейл схватил меня за руку и стиснул зубы, оглядывая помещение. Он усадил меня на один из перевернутых ящиков и прервал мой горячечный поток слов.

— Напротив, мой дорогой Плоурайт, вы справились на редкость хорошо, — сказал он. — Если бы Зал ору удалось сжечь снаряжение, Большой северной экспедиции пришел бы конец. Это моя вина. Я должен был предвидеть нечто подобное и выставить охрану.

Случай был настолько необычным, а дружба между профессором и мною казалась в эту минуту такой тесной, что я рассказал Скарсдейлу о каменной табличке, которую давеча выронил гном. Он долго молчал.

— Это не имеет значения, Плоурайт, — наконец сказал он. — Возможно, мы оба проявили некоторую беспечность, но главная ответственность лежит на мне.

— Но что все это значит? — спросил я.

— Мне следовало выставить охрану, — тихо сказал Скарсдейл, как будто не слышал моего вопроса. — Вы в силах нормально ходить? Мы должны рассказать все остальным и убедиться, что этой ночью нас больше не ждут никакие неожиданности.

Он снова замкнулся в себе, и мы были на полпути через площадь, когда я решился повторить свой вопрос.

— Есть те, кто не хочет, чтобы мы нашли место упокоения Древних, — мрачно произнес Скарсдейл. — Залор, очевидно, был одним из них или состоял у них на службе.

К этому времени мы оказались у вездехода, и он задержался у дверцы, заставив меня оглянуться.

— По возвращении я должен буду поговорить об этом с миром, — по-прежнему мрачно сказал он.

Я зашел внутрь и заварил чай для всех, ожидая услышать топот бегущих ног и взволнованные вопросы, связанные с поднятой Скарсдейлом тревогой. В ту ночь мне больше не удалось уснуть. Мои товарищи ушли на склад, где занялись осмотром и обслуживанием оборудования при свете ламп, подсоединенных к портативному генератору. Я отнес им чайник и вышел со своей чашкой на окраину селения, глядя на Равнину Тьмы. Смотреть было не на что, но я знал, что в той стороне рано или поздно взойдет солнце.