Великая и Малая Россия. Труды и дни фельдмаршала

…Желательно бы было, всемилостивейшая государыня, чтобы союзники вашего императорского величества, кои все сбереженные части Польши захватили, ускоряли упокорением или взятием Варшавы, главного скопища возмущения, в замену того равнодушия, что так часто являлось в сей войне, и, главное, при случае под Радомом, и в малом рачении о беспечном сообщении вообще. Я основываю сие мое послание и мнение по причине, что следствия бесполезно потерянного времени или дурно оконченной кампании могут статься опасными и для них самих, но где естественные разности видов и польз частных, всякий раз препоной непреодолимой всем тем бывают, кои общественное лучшее в себе заключают, там трудно предвидеть и предварять.

Иоганн Баптист Ламни Старший. Портрет светлейшего князя Платежа Александровича Зубова.1793 г.

Я умедлил нечто с сим моим всенижайшим донесением, и только по причине, что я был в ожидании лучших объяснений на мои всеподданнейшие от 6-го, 9-го и 12-го сего месяца учиненные, и я прилагаю к сему все те известия, что между сим временем ко мне дошли, при особливом описании и между другими и некоторые вновь нечто беспокоящие новости из Турции и Молдавии, и равномерно копии моим письмам к графу Гарнонкурту, и послу вашего императорского величества в Вене, и к генералу графу Суворову-Рымникскому. И я смею себя ласкать, всемилостивейшая государыня, что я через сии последние и, главное, через скорое движение корпуса сего генерала и виды, с которыми я его к сей команде назначил, высочайшую волю и мнение вашего императорского величества, что ваше высочайшее повеление от 7-го тоже в себе заключают, частью выполнил…

Сообщение П. А. Румянцева А. В. Суворову о занятии поляками Бобруйска и возможном движении их в Изяславскую губернию[128]

26 августа 1794 г., Ташань

Милостивый государь мой!

Несколько часов после, что я имел рапорт от господина генерал-майора и кавалера Шереметева о впадении мятежников в местечко Бобруйск, я получил таковой же от господина генерала-аншефа и кавалера графа Ивана Петровича Салтыкова с приложением от господина генерала-аншефа и кавалера князя Николая Васильевича Репнина о том же; и последний полагает, что неприятель может пройти через Мозырский повет, им совершенно преданный, в Изяславскую губернию, а первый приказал командующим корпусами обращать внимание на промежуток той губернии к стороне Пинска и Любашева: место, что лежит вовсе не с той стороны, где неприятель впал и откуда его вовсе ожидать было не можно.

Я имел все причины сомневаться в истинности сих известий, так как теперь имею оным дивиться, что сие случиться могло тогда, когда ушедший неприятель от Слонима в окружностях Сельца и Березы между болотами и лесами от господина генерала-поручика фон Дерфельдена близко надзирается, и Хомск, где тоже часть оного находится, позади с их обоих мест, а местечко Бобруйск почти на границе Белорусской и, следовательно, позади Несвижа, Слуцка и Пинска лежит, кои тоже отряды господ бригадиров Дивова и Львова прикрывают. И я уверен совершенно, что ваше сиятельство, будучи уведомлены о сем происшествии, по соображении всех обстоятельств примете с вашей стороны такие меры, что сему дерзкому неприятелю уверительно обратной путь пресечен будет.

Я имею честь быть с почтением наиотличнейшим вашего сиятельства всепокорнейший слуга

Граф Петр Румянцев-Задунайский

Из реляции П. А. Румянцева Екатерине II о появлении польских войск в Могилевской и Изяславской губерниях и о снятии осады Варшавы[129]

29 августа 1794 г.

Всемилостивейшая государыня!

На сих днях уведомлял генерал князь Репнин генерала графа Салтыкова, что неприятель из-под Вильно пробрался неприметно, аж вплоть под рубеж Могилевской и Изяславской губерний.

Вильгельма II. Но в итоге они не сумели добиться успеха, а когда в их тылу начались партизанские действия, сняли осаду и отошли к своим границам. (Примеч. ред.)

Михал Стахович. Польские повстанцы привозят в Краков захваченные русские пушки.

Первая четверть XIX в.

Сие известие меня крайне удивило, и я взялся за такие меры, кои в подобных, никак не ожидаемых приключениях берутся, и я приказал, чтобы два батальона стрелков, кои только что устраиваются, поспешно шли к Овручу, где большая куча малой шляхты земскому правлению кажется быть опасной и всегда подозреваемой. Но известие, что я получаю в сию минуту от генерала графа Суворова-Рымникского о снятии осады варшавской, превосходит уверительно, всемилостивейшая государыня, всякое воображение возможное, ежели бы оное действительно последовало. И я поспешаю вашему императорскому величеству о сем всеподданнейше донести, видя, что сия перемена нечаянная может вообще других мер и правил требовать…