Великая. История «железной» Маргарет

В течение 1986 года господин Горбачев продемонстрировал удивительную тонкость, играя с общественным мнением западной публики, когда он выдвигал заманчивые, но неприемлемые предложения по контролю над вооружениями. В конце года было согласовано, что президент Рейган и господин Горбачев вместе с министрами иностранных дел должны встретиться в Рейкьявике (Исландия), чтобы обсудить реальные предложения.

Оглядываясь назад, очевидно, что саммит в Рейкьявике в те выходные 11 и 12 октября имел совсем другое значение, чем в то время отмечало большинство комментаторов. Советский Союз в ходе встречи пошел на неслыханные уступки, впервые согласившись, что британские и французские сдерживающие факторы нужно исключить из переговоров по ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД); и что сокращения стратегического ядерного оружия должны оставить каждой стороне равное количество. Они также пошли на значительные уступки по цифрам РСМД.

Когда саммит подходил к концу, президент Рейган предложил соглашение, по которому весь арсенал стратегического ядерного оружия (бомбардировщики, крылатые ракеты большой дальности и баллистические ракеты) будет сокращен вдвое через пять лет, а наиболее мощные из этих орудий, стратегические баллистические ракеты, будут уничтожены через десять лет. Господин Горбачев шел еще дальше: он хотел уничтожения всех стратегических ядерных орудий к концу десятилетнего периода. Но внезапно в самом конце ловушка захлопнулась. Президент Рейган признал, что обе стороны должны в течение десятилетнего периода не выходить из Договора об ограничении ПРО, хотя развитие и испытания, разрешенные договором, будут приемлемы. Господин Горбачев сказал, что все зависит от того, чтобы СОИ не выходила за пределы работы в лаборатории. Президент не принял предложения, и саммит прервался. Его неуспех широко описывался как результат глупого упрямства престарелого американского президента, одержимого несбыточной мечтой.

В действительности отказ президента Рейгана от близкой и непременной реализации своей мечты о свободном от ядерного оружия мире в обмен на СОИ имел решающее значение в победе над коммунизмом. Он не верил Советам, считая, что с их стороны это был блеф. Может быть, когда переговоры провалились, русские одержали сиюминутную победу, но они проиграли матч. Ведь к тому времени они должны были понять, что не могут рассчитывать достичь уровня Соединенных Штатов в соревновании за военное и технологическое превосходство, а уступки, сделанные ими в Рейкьявике, невозможно было отыграть.

Я испытала потрясение, узнав, как далеко готовы зайти американцы. Вся система ядерного сдерживания, которая сорок лет сохраняла мир, была близка к отмене. Если бы предложения президента прошли, они тоже практически уничтожили бы Трайдент{ Именно это подтвердил бывший высокопоставленный советский чиновник в феврале 1993 г. на конференции в Принстонском университете, посвященной окончанию холодной войны (Прим. автора).}, вынуждая нас установить новую систему. Каким-то образом я должна была вернуть американцев на твердую почву. Я организовала поездку в Соединенные Штаты для встречи с президентом Рейганом. Готовясь к этому визиту, я впервые осознала, как много зависело от моих взаимоотношений с президентом. Я прилетела в Вашингтон после обеда 14 ноября. В тот вечер я репетировала свои аргументы на встречах с Джорджем Шультцем и Кэпом Уэйнбергером. На следующее утро я встретилась с Джорджем Бушем за завтраком и затем поехала в Кэмп-Дэвид, где меня ждал президент Рейган.

К моему большому облегчению, я отметила, что президент понял, почему я была так глубоко озабочена случившимся в Рейкьявике. Он согласился с черновым вариантом заявления, который мы подготовили за день до этого, после беседы с Джорджем Шультцем, и с которым я впоследствии выступила на пресс-конференции. Вот что в нем говорилось: «Мы считаем, что приоритеты должны быть следующие: соглашение по ракетам средней и меньшей дальности, с ограничениями на системы меньшей дальности; сокращение США и Советским Союзом стратегического наступательного оружия на 50 % в течение пяти лет; и запрет на химическое оружие. Во всех трех случаях обязательной будет эффективная проверка. Мы также считаем, что нужно продолжать исследования по программе СОИ в рамках Договора об ограничении систем противоракетной обороны. Мы подтверждаем, что стратегия прямой защиты и гибкого реагирования НАТО будет и впредь требовать эффективного ядерного сдерживания. С ядерным оружием нельзя иметь дело изолированно, все время нужно стабильное общее равновесие. Мы также считаем, то эти вопросы должны продолжать быть предметом закрытых обсуждений в блоке».