Великая. История «железной» Маргарет

Когда он закончил читать и ко мне вернулось самообладание, я сказала о том, что большую важность имело объединение правительства в защиту тех принципов, в которые мы верили. И именно это явилось причиной моего самоотстранения. Кабинет министров должен объединиться, чтобы поддержать человека, который с большей вероятностью одержит победу над Майклом Хезелтайном. Отказываясь от поста лидера, я даю дорогу другим для выдвижения: тем, кто не ощущает бремени озлобленности экс-министров, когда-то отстраненных от дел. Сплоченность рядов партии была жизненно необходимой.

И сколько бы ни нашлось коллег, готовых выдвинуть свою кандидатуру: один, два или три, – важно, чтобы Кабинет министров сохранил единство и выразил поддержку тем, кого бы они ни предпочли, в духе единства. Кен Бейкер от лица партии, а затем и Дуглас Херд как старший член Кабинета министров выступили со своими краткими благодарственными речами. У меня больше не было мочи выносить все это, и из-за опасений, что полностью утрачу самообладание, я закрыла обсуждения, выразив надежду, что смогу предложить новому лидеру абсолютную и твердую поддержку. Затем был десятиминутный перерыв на протокольные звонки в секретариаты спикера, лидера оппозиции и лидера либеральной партии (до Джима Молино, лидера юнионистов, не удалось дозвониться), а в 9.25 соответствующим образом было опубликовано заявление. Затем заседание Кабинета возобновилось. Тут все было почти как обычно.

Различные вопросы: от таких банальных, как безуспешное совещание рыболовных предприятий, загубленное неграмотным итальянским председательством, и до тех, которые имели наиболее важное значение, таких как решение об увеличении наших сил в Персидском заливе с помощью отправки второй бронетанковой бригады. Мне кое-как удалось вникнуть во все подробности, и около 10.15 заседание Кабинета министров официально закончилось. Но я предложила министрам задержаться. Было утешительно более или менее нормально побеседовать за кофе о том, что больше всего занимало наши мысли, а именно, о вероятных результатах второго голосования.

После заседания Кабинета министров я подписала личные послания президентам Бушу и Горбачеву, главам правительств Европейского сообщества и «Большой семерки», а также ряду лидеров стран Персидского залива. Дуглас и Джон теперь спешно собирали собственные кампании: они оба решили выдвинуть свои кандидатуры для голосования. Затем я поработала над текстом своего выступления на дебатах, которые должны были состояться во второй половине дня.

Начиная с этого момента, тот тяжкий груз, который ранее обрушился на меня, становился все менее ощутимым. Дебаты по вотуму недоверия могли стать трудным испытанием, если бы я продолжила борьбу, когда такое большое число членов Кабинета министров, младших министров и заднескамеечников было настроено против моего партийного руководства. Теперь же, после объявления о своем уходе, я вновь могла опереться на единую поддержку партии тори. Теперь это были бы «розы, розы вдоль пути»{ Цитата из стихотворения английского поэта Роберта Браунинга «Патриот» (Прим. перев.)}.

И поскольку это должно было стать моим последним крупным парламентским выступлением в качестве премьер-министра, я была намерена защитить успехи, достигнутые за последние одиннадцать лет, в соответствии с духом той борьбы, в которой мне удалось отстоять их. После краткой аудиенции у королевы я вернулась в правительственную резиденцию, чтобы пообедать. Мы с персоналом из моего обслуживания подняли бокалы и выпили у меня в рабочем кабинете. Я вдруг осознала: им ведь тоже пришлось задуматься о своем будущем, и сейчас, и позднее я была почти так же готова утешить их, как и они старались утешить меня. Крофи начала собирать вещи. Джой разбирал незавершенные текущие дела. Дэнис освобождал свой рабочий стол. Но я не стала отказываться от обычного инструктивного совещания для подготовки к сессии вопросов парламентариев и приблизительно в 14.30 отправилась в Палату общин.

Британскую внутриполитическую борьбу невозможно понять, если четко не представить себе обустройство Палаты общин. Палата общин – это не просто законодательный орган. В особых случаях, неведомо каким образом, она превращается в средоточие национального настроения. Как позднее подтвердится в комментариях новостных газет и в воспоминаниях присутствовавших на этой сессии, не у меня одной было ощущение накала страстей в этот день. И, казалось, словно эта самая напряженность, смешавшись с чувством облегчения оттого, что моя великая борьба против превосходящего по силам неприятеля завершена, придала крылья моим словам.