Великая кошачья революция

– Говорил я тебе, Васирис, не может рыба быть такой большой, – начал отчитывать один кот другого. – Ну зачем ты выловил этого голодранца? Полюбуйся теперь на мою сеть – вся в шерсти! Тьфу!

– Да ладно тебе, Сметафр. Не серчай. Ну, ошибся – с кем не бывает? – примирительно заулыбался второй.

– Хотя… Нищий – это не так уж плохо, – прищурился первый. – Мы легко можем продать его в рабство Живодёрку. Ему, говорят, жуков-скарабеев не на ком тестировать. Давай поднимем его.

Едва коты приподняли Пушка, вода вновь заторопилась из него обратно в мировой океан, но встретила на своем пути Васириса и Сметафра. От такого количества жидкости те чуть не захлебнулись сами. А голова несостоявшегося утопленничка, наконец, прояснилась. Беляк увидел свое отражение в широкой прозрачной реке, по которой плыл рыбацкий плот. Затем он огляделся по сторонам. На обоих берегах расположились цветущие сады. Завернутые в полотенца коты и кошки окучивали грядки и собирали урожай. Экс-вожак залюбовался на чужую работу, но вдруг нахмурился:

– В ночной лежанке Черная Красавица! Там осталась Черная Красавица! Я должен разбудить ее!!

Пушок разбежался, сбил с ног Сметафра и перепрыгнул с края плота на криогенную камеру, которая плыла себе своим ходом неподалеку. Глаза кота округлились: на дне ночной лежанки никого не было. Только шарик скатавшейся черной шерсти одиноко мозолил взгляд. Пушок обежал взглядом берег – никого похожего среди земледельцев не наблюдалось.

– Эй, друзья, вы черную кошку тут не вид… – Пушок стал оборачиваться к плоту с рыбаками, но не успел договорить. Его накрыла мокрая рыбацкая сеть. Тут же в криогенную камеру перепрыгнул Васирис.

– Не дергайся, нищий, – цыкнул он на любимчика миллиардера, а потом с сомнением обратился к товарищу: – Сметафр, посмотри на его плот. Вроде из серебра, а не тонет, да и формы вон какой странной. Может, этот голодранец – вовсе и не голодранец?

– Какой я вам голодранец? – подал голос Пушок. – Я – вожак племени и гроза мамонтов!

– Слышал, Васирис? Он – вожак племени. Ха! Если он и не грязный нищий, то определенно не в своем уме. А по мне, так он тот еще голодранец. Ну кто еще будет путешествовать по великому Мургипту без полотенца? Срамота-то какая, – не на шутку разошелся Сметафр. – Я тебе говорю, Васирис: продадим его Живодёрку. Получим за него два кило мышей, а если повезет, то и все три! А этот странный плот, на котором плыл голодранец, так и быть, забирай себе. Я не против. А то сколько можно рыбачить со старшим братом?

– А если все-таки его кто-то хватится? – начал паниковать Васирис.

– Все! Хватит быть слабаком, младший братишка! – от нахлынувшего раздражения Сметафр едва не выкинул весло в реку, но сдержался и стал подгребать к берегу. – Твоя малолетняя дочь вынуждена ткать полотенца, потому что ее папаша – такая размазня, что сам не может ее прокормить. Я молчал, когда ты, мышь инжирная, не смог спасти свою жену от нашествия блох. Я только покачал головой, когда ты не сумел отогнать древесную саранчу от своего плота, и эти голодные твари до последней щепки сожрали твое главное средство к существованию. Но я не могу и не буду помогать тебе вечно. Так что прикуси свой язык, бери себе этот дурацкий плот и просто прими к сведению: мы ведем голодранца к Живодёрку.

Плот и криогенная камера причалили к берегу. Васирис извлек Пушка из-под сетки, и они со старшим братом подхватили его под лапы.

– Папа, дядя Сметафр, как улов? – выбежал на берег котенок. – Ой, а это кто с вами?

– Это, моя дорогая племяшка, будущие три кило отборной мышатины, а пока просто раб, – приобнял котенка Сметафр.

– Дядя раб, почему же вы голый? – участливо поинтересовалась дочка Васириса. – А хотите, я подарю вам полотенце? Я только что его соткала.

– Песчинка, не смей! Еще не хватало, чтобы ты раздаривала товар всяким рабам! – щелкнул малютку по носу Васирис. Та мигом уткнулась мордочкой в линялую заднюю лапу Сметафра.

– Прекрати, братец, пусть девочка самовыражается, – безапелляционно промурлыкал тот и со строгим видом протянул полотенце Пушку. – Прикройся!

Едва беляк принял подобающий для мургиптянина вид, его повели по узким улочкам к Живодёрку.

2

– Как ты можешь не знать, кто такой великий Живодёрк? Это величайший ум современности! – уже битый час находилась в ораторском крутом пике ассистентка Живодёрка, кремовая кошка Лейла. – Он светоч, каких мало. Не зря наш папа-кот, то есть фараон Имхокотус Десятый, сам лично вычесывает Живодёрку блох, чтобы те не отвлекали гения от заоблачного полета мысли. Понравились улицы, по которым тебя сюда вели? А вот знай, если бы не Живодёрк, ты бы по ним не шел!

– Он их построил? – поинтересовался Пушок, которого все-таки продали за два кило мышатины.

– Нет, но Мургипет давно бы уже захватили злобные кочевники с Кошайского полуострова. И эти нéкоты, ты уж мне поверь, здесь бы камня на камне не оставили. А великий изобретатель Живодёрк придумал метить свою территорию.

– Стрелами метить в кочевников?