Великая кошачья революция

Имхокотуса Одиннадцатого хоронили только жрецы. Дело в том, что, хотя фараон и умер, его поправки к вечному своду законов успели вступить в силу. Кроме ликвидации культа Гавта и зверского налога на всех собак там содержались и другие не менее интересные пункты. Убирались надбавки за работу под палящим солнцем (все равно ведь шерсть защищает от жарких лучей); треть рыбы, пойманной каждым рыбаком, должна попадать на стол к фараону (потому что правильное питание правителя – залог стабильности в стране); каждый кот должен работать до заката своих дней (а не до первой падучей, как было раньше) и т. д., и т. п. Ну а вишенка на торте нового законодательства – фараон повелел всех котят в Мургипте называть Пушками. В общем, к похоронной церемонии популярность Имхокотуса Одиннадцатого не только сошла на нет, но и ушла далеко в минус. Жрецы и сами бы с радостью отказались от проведения траурной церемонии, но против регламента не попрешь. Все-таки хоть пять минут, но Пушок был фараоном.

Только рыбацкая дочь Песчинка проявила жалость к мертвому правителю.

– Да, дядя раб (он же дядя фараон) – плохой кот, но в загробный мир он должен отправиться хотя бы с одной своей вещью! – прожужжала отцу все уши котенок.

А единственной собственностью Пушка была серебряная лежанка, которую Васирис приспособил в качестве нового плота. В общем, Песчинка потребовала от папы вернуть вещь настоящему владельцу. И тот после долгих уговоров отвез необычный плот в Красную землю и передал жрецам.

Тело Пушка положили в лежанку. Чтобы дух покойного фараона не стремился вернуться в мир живых, крышку закрыли. Сверху жрецы положили Черную Красавицу. Кошка так неистово кричала и истерила по поводу переезда в загробный мир, что старшему жрецу пришлось напоить ее специальным успокаивающим снадобьем. После одной кружки ей были гарантированы сутки безмятежного сна. Последний раз взглянув на очередного почившего повелителя, жрецы спешно покинули пирамиду и замуровали вход.

На следующий день Черная Красавица очнулась в полной темноте. К счастью для нее, она прекрасно видела и ночью. Кошка сразу поняла, что эти ироды жрецы все-таки замуровали ее вместе с идиотом Пушком. Первые сутки она не паниковала. Неферпусси изучала пирамиду в поисках лазейки. Лазейки не нашлось. Красавица нашла в дальней комнате колодец. Но это ее не спасло. Вислоухие, как обычно, не доработали, поэтому вода приказала долго жить. На второй день Черная Красавица нервно измерила шагами каждый сантиметр треугольной ловушки. А потом ощущение времени ушло, оставив зазнобу Пушка наедине с паникой и клаустрофобией. Кошка задыхалась от духоты. За глоток воды она готова была перебить все население Мургипта. И, наконец, на шестой день Черная Красавица потеряла рассудок. В какой-то момент, уже ни капельки не похожая на себя прежнюю, Неферпусси запрыгнула на криогенную камеру и стала безумно колотить лапами по крышке. Выпущенные когти вслепую вышибли на таймере цифру «1000 лет». Криогенная заморозка заработала, и Имхокотус Одиннадцатый использовал свой ШАНС. Не заметившая этого Черная Красавица закрыла глаза и ушла в загробное царство.

Жизнь 4 Враги

1

Гробница бесславного Имхокотуса Одиннадцатого простояла нетронутой долгих девятьсот девяносто девять лет. Мургиптяне уже напрочь забыли, кто такой есть-был этот фараон, а пирамида все стояла, маня редких путников забетонированным входом. Но вот однажды в замученный упадком Мургипет ненароком заплыл корабль из процветающих Котафин. Пока капитан решал с нынешним правителем рутинные вопросы по поводу провизии, рядовые коты-моряки отправились на экскурсию по пыльным окрестностям. Занесла их нелегкая и в Красную землю. Славящиеся своим любопытством котафиняне, разумеется, не смогли пройти мимо пирамиды. Пара часов добросовестной работы со всеми подручными инструментами, и моряки попали внутрь. Древний кошачий скелет не произвел на иностранцев никакого впечатления. Зато серебряный саркофаг, на котором одиноко лежали косточки, был единогласно признан лучшим мургипетским сувениром и без лишних угрызений совести доставлен на корабль. Вскоре капитан вернулся от фараона с необходимым провиантом, и судно отчалило на родину.

Ближе к концу пути один из моряков между делом вспомнил слова мургиптян о проклятии, которое якобы ждет любого, кто разграбит гробницу фараона. В тот же день окутанный туманом корабль чуть не налетел на непонятно откуда взявшийся айсберг. Вся команда единогласно признала едва не состоявшееся братание с тонной вечной мерзлоты совпадением, и борт отправился дальше. Но вскоре судно наткнулось на куда более опасных мореплавателей. Враждебные коты бесцеремонно выбросили котафинян в воду, а сами на новоприобретенном корабле уплыли восвояси.