Великая молочная река

Все облачные птицы и звери сразу разбежались по саду. Хуршид закрыл глаза, сосчитал до десяти и крикнул:

— Иду искать!

Открыл глаза, осмотрелся. Забавно. В саду вроде никого нет, а все равно кажется — вот за кустом промелькнул заяц, а вот пробежала газель… Только откуда зайцы и газели в их старом саду?

— Это ты, Акбала! — крикнул он, указывая пальцем на мелькнувшего за кустом зайца.

И не угадал.

— Нет, ты вот, Акбала! — крикнул он, указывая на скользнувшую за персиковыми деревьями тень.

И опять не угадал.

Наверное, это могло длиться долго, уж очень умело прятались в саду облака, но из-за деревьев вдруг с плачем выскочила Ойкыз. Она была сейчас самой обыкновенной девочкой и, как самая обыкновенная девочка, размазывала по лицу слезы.

— Что такое? — появился рядом и Акбала.

— Что случилось? — закричали другие облачные сестры и братья.

— Это все Карабай, это все Черный мальчик, — всхлипывала Ойкыз. Мы прятались с ним за кустом, над нами всегда прохладно, вот к нам и прилетела ласточка, а Карабай — он такой, он взял и проглотил ее!

— Ласточку!

— Ага… Ласточку… — еще сильнее зарыдала Ойкыз. — А мне ее жалко… Она привыкла жить под Солнцем, а внутри у Карабая сыро и холодно…

— А ну идем искать Карабая!

Но сильно искать его и не пришлось. Довольный Карабай так и лежал под кустом и даже напевал какую-то песенку. Увидев, что братья и сестры, а с ними Хуршид, окружают его, он попытался всплыть и удрать, но Акбала успел ухватить его за ногу.

— А ну, где ласточка? Зачем ты проглотил ласточку?

— Какую ласточку? — захныкал хитрый Карабай. — Не видел, не слышал никакой ласточки!

— Обманщик! — закричала Ойкыз. — Ты на моих глазах проглотил бедную птичку!

— А-а-а… Ты об этом… — Карабай, увидев, что сестры и братья настроены весьма решительно, решил все же вывернуться. — Я ее вовсе не проглотил… Просто я с ней так играю…

— Нет уж, — твердо сказал Акбала, — ты давай выпусти ласточку, а играть, если хочешь, будешь с нами.

— Подумаешь… — Карабай неохотно зевнул, и из его круглого рта вылетела ласточка. Она так продрогла в сыром тумане, что ее всю трясло, она чихала и кашляла.

— Совсем, совсем замерзла, — пожалела ее Ойкыз. — Лети ко мне, я прижму тебя к груди.

— Не надо, Ойкыз, — попросил Акбала. — Мы же облака, мы всегда прохладные. Давай лучше попросим солнечного зайчика…

И он крикнул:

— Нурджон!

— Я здесь!

По лицу Акбалы промелькнул солнечный зайчик.

— Пожалуйста, Нурджон, погрей ласточку, она, бедняжка, совсем замерзла.

Солнечный зайчик, теперь уже не зайчик, а настоящий солнечный луч, упал на ласточку и в одно мгновение обсушил ее перья. Взмахнув крыльями, птичка стремглав взмыла в воздух. А солнечный луч пошел в восторге плясать по листьям, по пляшущей в арыке воде, прятаться за деревья и вновь вспыхивать перед Хуршидом. Это было так шумно и так весело, что сам дедушка Солнце не выдержал и развел руками облака, чтобы взглянуть, куда это запропастился его внучонок и кто это так шумно ведет себя в саду?

— А-а-а, вон ты где!

День кончался, и дедушка Солнце уже хотел спать. Акбала как самый старший обнял Хуршида:

— Видишь, как мы хорошо поиграли, но на сегодня хватит. Беги домой, а то сейчас станет совсем темно.

И правда, Солнце скрылось за горизонтом, небо потемнело, и на нем вспыхнуло много звезд. Они мерцали и приплясывали от нетерпения. Они видели, что далеко-далеко, так далеко, что Хуршид снизу этого не видел, медленно взбирается на небо бабушка Луна. Они боялись, как бы Хуршид в темноте не заблудился в собственном саду, и ждали, когда, наконец, бабушка Луна поднимется так высоко, чтобы свет ее достигал самых укромных мест в саду.

Но Хуршид не заблудился бы и в темноте. И если он стоял, то просто потому, что ему было интересно: чего это так быстро и так таинственно перемигиваются над ним звезды?

Акбала идет в школу

Утром первого сентября и бабушка, и папа, и мама встали очень рано. Даже дедушка Солнце еще дремал, не показывался на горизонте, одни петухи кое-где покрикивали.

Бабушка, посмеиваясь, вымыла Хуршиду шею, уши, мама помогла надеть школьный костюмчик. Папа оказался как бы без дела, но и его не обидели — послали на кухню кипятить молоко. Папа так волновался, что упустил момент, и молоко сбежало.

— Вот так всегда… — начала было мама, но бабушка погрозила пальцем и не позволила ей договорить.

— В школу поведу внука сама, — решила бабушка. — А вы шагайте на работу. Из-за того, что сын идет в школу, вам вовсе не надо опаздывать.

Вот так Хуршид и остался один с бабушкой.

— Пора и нам.

Просторная дорога, ведущая к школе, стала тесной, столько на ней было детей, и все они шли с цветами. Даже Равшан и Шавкат несли букеты цветов, хотя и не понимали — зачем? Ведь у каждого в саду растут цветы, цветут они и вокруг школы, зачем же надо их нести?..

Хуршид внимательно ко всему присматривался, и, надо сказать, черноглазая, усмешливая, стройная и быстрая в движениях учительница, похожая на сказочных принцесс, какими их рисуют в книжках, пришлась ему по душе.