Великая Охота

Как царевич ни гнал эти неприятные мысли, а все же они крутились у него в голове. Наверняка найдутся те, кто начнет твердить иное. Много охотников видело тот удар лунной косой. За всеми не уследишь…

Позади хрустнула ветка. Аюр повернулся – рядом с ним стоял Джериш, как всегда улыбающийся и довольный жизнью, будто только что с хорошей гулянки.

– Отменную зверюгу ты уложил, солнцеликий, – с видом знатока заметил воин, глядя на лежащую отдельно жуткую голову чудовища.

Аюр с благодарностью улыбнулся в ответ.

– Этот твой выстрел… Клянусь головой, я бы сам лучше не пустил стрелу! Если бы еще не этот нелепый… – Он вдруг оборвал фразу, будто устыдившись собственных речей. – Впрочем, что я такое говорю!

– Продолжай! – упрямо наклонив голову, потребовал царевич.

– Мне не пристало… Ты можешь решить, что я говорю из зависти.

– Я требую, чтобы ты говорил все без утайки!

– Ну если так, кто же осмелится воспротивиться… – Джериш сделал вид, что размышляет. – Посуди сам, царевич. Нас там было больше дюжины воинов, не считая охотников. Каждый из нас, ариев, бьет птицу влет – ты это знаешь! И каждый мог пустить стрелу, которая сразила бы это чудовище. Но мы помнили, чья это охота. И хотя были готовы положить за тебя свои жизни, не тронулись с места, ожидая приказа…

Предводитель Полуденных Жезлоносцев ненадолго примолк, давая царевичу осмыслить его слова. Судя по тому, как помрачнел Аюр, он услышал и все понял как следовало.

– То, что этот бедолага, вождь ингри, выскочил перед всеми, – это хоть понятно, – продолжал Джериш. – Получив столь высокое назначение, он желал выказать свою верность. Увы, схватка не принесла ему славы… Однако же Ширам – с чего вдруг он бросился перед тобой, пытаясь отобрать твою законную добычу? Он-то, в отличие от вождя, прекрасно знал, что такое Охота Силы. Неужели он и впрямь думал, что он – единственный, кто способен защитить тебя? Что все остальные вокруг – никчемные трусы? Что сам ты – беспомощный неумеха, с перепугу забывший обо всем, чем учился с детства?

Аюр слушал своего телохранителя, постепенно краснея от гнева, и вдруг будто пелена спала с его глаз. Ну конечно же, как он сразу не понял?! Ширам попросту хотел испортить ему священную охоту! Возможно, он затаил какой-то умысел? Ведь если царевич вернется ни с чем, он будет опозорен. Арии даже могут пожелать себе иного государя! В стране начнется смута… А там, глядишь, саарсан накхов найдет способ поднять мятеж в Накхаране!

Эти мысли возникли в голове Аюра не на пустом месте. Хотя государь Ардван и не посвящал своего сына в государственные тайны, но тот прекрасно знал, о чем шепчутся в закоулках Лазурного дворца и почему неспокоен его отец. От своих приятелей царевич слыхал, что государь в последние годы отстранил и выслал множество царедворцев – а среди знатных ариев ходили упорные слухи про заговор накхов…

«Нет, этого не может быть, – попытался он одернуть себя. – Ширам просто хотел защитить меня…»

Но в сожалеющем взгляде Джериша недвусмысленно читалось – заговор есть. Не зря же накхи слывут воплощением коварства. Вся эта показная верность – не более чем маска, военная хитрость. Все то, чем царевич совсем недавно восхищался с детской искренностью, как нож в руке убийцы, обернется против него.

Неожиданно Аюру вспомнилось, как много лет назад ослепительный луч солнца пронзил низкие облака и золотая колесница государя внезапно окуталась облаком едкого дыма…

– Да, ты прав, – задумчиво произнес царевич. – И я ценю твою честность. Что ж… Мне нельзя возвращаться в Аратту без царской добычи. Причем такой, которая будет несомненно и безоговорочно моей. Этот огромный волчий секач хорош, но… его недостаточно. Помнится, этот, как его, сын старика Толмая что-то твердил о большом медведе?

– Верно. Они обитают дальше к полуночи, в глубине этих земель, – напомнил Джериш.

– Значит, туда мы и отправимся! Как можно скорее!

– Мудрое решение, солнцеликий, – слегка поклонился Джериш. – Я пойду сообщу о нем накху. Эх, если бы только он не мешал нам на охоте! А вот, кстати, и он…

Ширам, сын Гауранга, легко и беззвучно двигался между шатрами в сторону палатки чучельников. Его мало интересовало убитое чудовище. Главное – свой долг он выполнил, и жизнь царевича была спасена. Что бы там ни говорили между собой на обратном пути высокомерные арии, Ширам прекрасно видел, что они просто опешили, обнаружив столь ужасного хищника так близко. Руки телохранителей сковал позорный страх – ни один из них даже не выпустил стрелы по чудовищу…

Но Ширам не собирался ничего им говорить. В конце концов, о чем печалиться? Аюр добыл своего зверя, и ему будет что показать в столице. Конечно, жаль Толмая. Тот, похоже, был уверен, что неуязвим в своем блестящем панцире…