Великая охота

– Позволь мне волноваться о троллоках. – Их трое. С пустотой, я с ними справлюсь. Мысль о саидин помогла принять решение. Слишком много странного случалось, когда он подпускал к себе близко мужскую половину Истинного Источника. – Я пойду за вами, как толькосмогу. Идите.

Он повернулся и впился взглядом в троллоков. Уголком глаза Ранд уловил, как двинулась массивная фигура Лойала, мелькнуло белое платье Селин, наполовину прикрытое плащом. Один из троллоков за трубами возбужденно указал на беглецов, но все трое по-прежнему колебались, поглядывая на окно, в которое по-прежнему выглядывала женщина. Их трое. Должен быть способ. Не пустота. Не саидин. нет.

– Дверь есть! – донесся тихий зов Лойала. Один троллок сделал шаг из теней, остальные двинулись следом, вплотную к нему. Как будто издалека. Ранд услышал вскрик женщины у окна, и что-то прокричал Лойал.

Ни секунды не раздумывая, Ранд вскочил на ноги. Он должен как-то остановить троллоков, иначе они накинутся на него, на Лойала и Селин. Он подхватил тлеющую палочку и метнулся к ближайшей трубе, с размаху ударил ее плечом. Труба накренилась, начала падать, а он уцепился за квадратное деревянное основание; труба оказалась направлена прямо на троллоков. Те неуверенно замялись, а женщина у окна завопила, и Ранд ткнул дымящимся кончиком палочки в фитиль, в то место, где тот соединялся с трубой.

Тут же раздался гулкий хлопок, толстая деревянная плита основания прыгнула на Ранда, сбив его с ног. Ночь разорвал рев, по силе мало уступавший грому, и слепящая вспышка рассекла мрак.

Отмаргиваясь и кашляя в едком, густом дыму. Ранд, шатаясь, поднялся, в ушах звенело. Он поражение оглянулся вокруг. Половина труб и все стойки валялись на боку, угол здания, возле которого стояли троллоки, просто-напросто исчез, языки пламени лизали торчащие концы досок и стропил. От троллоков ни следа.

Сквозь звон в ушах Ранд слышал раздающиеся в доме крики Иллюминаторов. Ранд заковылял прочь спотыкаясь, свернул в аллейку. На пути запнулся обо что-то, понял, что это его плащ. Не останавливаясь, подхватил его с земли. Позади него ночь перекликалась криками Иллюминаторов.

Возле распахнутой двери нетерпеливо топтался Лойал. И он был один.

– Где Селин? – спросил Ранд.

– Она пошла обратно. Ранд. Я попытался не пустить ее, но она прямо-таки выскользнула из моих рук.

Ранд повернулся на шум. Из-за непрекращающего звона в ушах некоторые крики были еле-еле различимы Теперь позади посветлело от пламени.

– Ведра с песком! Быстро, несите ведра с песком!

– Что за несчастье!

– Вот туда они побежали! Туда! Лойал схватил Ранда за плечо.

– Ты ей не поможешь, Ранд. Ничем – если тебя поймают. Нужно уходить. – В конце переулка кто-то появился – тень, обрамленная дрожащим позади свечением, указала на беглецов:

– Идем же. Ранд.

Ранд позволил вытащить себя через дверь во тьму. Огонь позади постепенно превратился в тусклое зарево в ночи. и огоньки Слободы подступили ближе. Ранду почти хотелось, чтобы ему сейчас подвернулись троллоки – нечто такое, с чем он мог сразиться. Но в траве лишь шуршал ночной ветерок.

– Я старался ее остановить, – промолвил Лойал. Повисло долгое молчание. – Мы и вправду ничего не могли поделать. Они бы и нас поймали.

Ранд вздохнул:

– Знаю, Лойал. Ты сделал, что мог. – Он вернулся на несколько шагов, глядя на зарево. Оно будто стало меньше; должно быть. Иллюминаторы сбили пламя. – Я обязан ей как-нибудь помочь. – Как? Саидин Сила? Юноша вздрогнул. – Обязан.

Освещенными улицами Ранд с Лойалом прошли через Слободу, закутавшись в молчание, которое отсекало от них веселость царившего там праздника.

Когда они переступили порог "Защитника Драконовой Стены", содержатель гостиницы протянул поднос, на котором лежал запечатанный пергамент.

Ранд взял его и уставился на белую печать. Полумесяц и звезды.

– . Кто оставил это? Когда?

– Пожилая женщина, милорд. И четверти часа не минуло. Служанка, хотя какого Дома, она не сказала. – Куале улыбался, стремясь внушить доверие к себе.

– Спасибо, – сказал Ранд, по-прежнему не отрывая взора от печати. Содержатель задумчивым взглядом проводил поднимавшихся по лестнице юношу и огир.

Когда в комнату вошли Ранд и Лойал, Хурин вынул изо рта трубку. На столе перед ним лежали его короткий меч и мечелом, нюхач протирал оружие промасленной тряпицей.

– Долго вы гостили у менестреля, милорд. Он здоров?

Ранд вскинул голову:

– Что? Том? Да, он…

Поддев большим пальцем, юноша сломал печать и прочел: Когда мне кажется, будто я знаю, что вы собираетесь сделать, вы поступаете совершенно по-другому. Вы опасный человек. Наверное, пройдет немного времени, и мы снова будем вместе. Подумайте о Роге. Подумайте о славе. И подумайте обо мне, ибо вы всегда мой.

Подписи опять не было, но все тот же, говорящий за себя, текучий почерк.