Великая охота

Громадная, без окон, комната внутри кургана была в самый раз под рост огир, с потолком из толстых балок более чем в четырех спанах вверху; а своими размерами скорей подходила под зал какого-нибудь дворца. Комната, правда, казалась немного меньше, из-за семерых огир, восседавших на возвышении прямо напротив двери, но у Ранда возникло ощущение, что он находится в пещере. Темные камни пола были ровными, хоть и большими и неправильной формы, но серые стены вполне могли оказаться нетесаным боком скалы. Грубо обтесанные балки потолка напоминали огромные корни.

Не считая стула, на котором лицом к возвышению сидела Верин, всю обстановку составляли тяжелые, с резьбой в виде вьющихся стеблей, кресла Старейшин. В центре возвышения на кресле чуть выше прочих сидела женщина-огир, слева от нее – трое бородатых мужчин в долгополых, широких к низу куртках, по правую руку от нее – три женщины в платьях, таких же, как у нее, вышитых плющами и цветами от ворота до подола. У всех огир – умудренные годами лица и выбеленные сединой волосы, вплоть до кисточек на ушах, и все огир были преисполнены неизбывного достоинства.

Хурин без зазрения совести хлопал глазами, и Ранд чувствовал, что и сам недалек от этого. Даже в облике Верин не было той мудрости, что светилась в огромных глазах Старейшин, даже у Моргейз, в короне ее властности, даже у Морейн с ее невозмутимым спокойствием. Первым опомнился Ингтар поклонился первым, столь Переменно, как Ранд никогда не видел, пока остальные стояли как вкопанные.

– Я – Алар, – произнесла сидящая в самом высоком кресле женщина-огир, когда пришедшие наконец разместились возле Верин. – Старейшая Старейшин Стеддинга Тсофу. Верин поведала нам, что вам нужно воспользоваться здешними Путевыми Вратами. Да, вернуть Рог Валир, отобрать его у Приспешников Темного необходимо, это великая цель, но мы более сотни лет не позволяли никому ступать на Пути. И мы, и Старейшины любого другого стеддинга.

– Я найду Рог, – яростно сказал Ингтар. – Я должен. Если вы не разрешите нам воспользоваться Путевыми Вратами…

Когда Верин взглянула на него, он умолк, но смотрел на Старейшин набычась. Алар улыбнулась:

– Не будь столь поспешен, шайнарец. У вас, людей, никогда нет времени поразмыслить. Верны только те решения, что приняты в спокойной обстановке, спокойным умом. – Ее улыбка сменилась серьезностью, но в голосе оставалось неторопливое спокойствие. – Опасности Путей не встретить с мечом в руке, это не атакующие Айил или рыщущие троллоки. Я обязана сказать вам: шагнуть на Пути чревато не только смертью и безумием, но вы рискуете и самими вашими душами.

– Мы видели Мачин Шин, – сказал Ранд, а Мэт с Перрином согласились. Вряд ли они сумели бы придать своим голосам жажду новой с ним встречи.

– Если потребуется, я пойду за Рогом Валир до самого Шайол Гула, – твердо заявил Ингтар. Хурин лишь кивнул, как бы подтверждая от себя слова Ингтара.

– Приведите Трайала, – распорядилась Алар, и Джуин, остававшийся у двери, поклонился и вышел. – Недостаточно, – сказала она, обращаясь к Верин, – только услышать, что может случиться. Нужно увидеть, понять сердцем.

Пока не возвратился Джуин, в комнате царило тягостное молчание, и тишина сгустилась еще более неприятно, когда за ним вошли две женщины-огир, ведя под руки темнобородого огир средних лет, который шаркающей походкой шагал между ними, словно не вполне понимал, как следует переставлять ноги. Безвольное лицо без всякого выражения, большие глаза пусты и немигающи, они не смотрят, не видят, даже, кажется, вообще незрячи. Одна из женщин заботливо утерла струйку слюны, побежавшую из уголка его рта. Они взяли его за руки, чтобы остановить; нога его двинулась вперед, застыла в воздухе, потом со стуком упала на пол. Ему было все равно.

– Среди нас Трайал был последним, кто ходил по Путям, – тихо произнесла Алар. – Вышел он таким, каким вы его видите. Не хотите ли коснуться его, Верин?

Верин посмотрела на нее долгим взглядом, потом встала и быстро подошла к Трайалу. Он не шелохнулся, когда она положила ладони ему на широкую грудь, в глазах даже не мелькнуло проблеска сознания от ее прикосновения. Зашипев, Айз Седай отдернула руки и отшатнулась, глядя на огир, потом крутанулась на каблуках лицом к Старейшинам.

– Он… пуст. Это тело живет, но внутри него ничего нет. Ничего.

На лице у всех Старейшин отражалась непередаваемая печаль.

– Ничего, – тихо повторила одна из Старейшин справа от Алар. Ее глаза будто вобрали всю ту боль, что Трайал не испытывал более. – Ни разума. Ни души. Ничего не осталось от Трайала, кроме тела.

– Он был великолепным Древопевцем, – вздохнул один мужчина.

Алар сделала знак рукой, и две сопровождающие развернули Трайала к дверям; чтобы тот сделал шаг, им пришлось его подтолкнуть.

– Мы знаем о риске, – сказала Верин. – Но, каков бы ни был риск, мы должны идти за Рогом Валир. Старейшая кивнула: