Великая Орда: друзья, враги и наследники

Ордынцам оставалось развивать успех, не упуская времени, сформировать дополнительно войска второго эшелона, и развернуть генеральное контрнаступление, не давая врагу оправиться. Но в самый напряженный момент противостояния, когда был крайне необходим такой способный и авторитетный лидер, как ордынский царь Борис, врагам удалось его ликвидировать. Царь «Борис 13 апреля, в час утра, судил и рядил с вельможами в Думе, принимал знатных иноземцев, обедал с ними в Золотой палате…» (58, с. 260). Но в этот же день, как пишет Томас Смит, «смерть царя Бориса случилась совершенно внезапно и к тому же при весьма странных обстоятельствах. Через каких– нибудь два часа после обеда, когда по обыкновению присутствовавшие при этом врачи уже удалились, оставив царя, по их убеждению, в добром здоровье, о котором свидетельствовал и его хороший аппетит за обедом <…> он вдруг не только почувствовал себя дурно, но и ощутил боли в желудке. Так что, перейдя в свою опочивальню, сам лег в постель и велел позвать докторов. Но прежде, чем они явились на зов, царь скончался, лишившись языка перед смертью» (102). (Выделено мной. – Г.Е.). Это была вторая, после покушения 1601 года, и на этот раз успешная попытка бояр– западников свергнуть царя Бориса (79, с. 23).

Хотя Томас Смит и замечает: «Одному Богу известно, была ли тому иная причина, кроме огорчения, душевной скорби и всяких забот по поводу смуты и крайне малоуспешных военных действий, так что (царю и его сторонникам. – Г.Е) приходилось опасаться самого худшего» (102). «Самое худшее», чего приходилось опасаться в то время Борису Годунову – ликвидация Ордынской власти и захват Московии католиками.

Поясним относительно замечания Смита о «крайне малоуспешных военных действиях»: боевые действия против войск Дмитрия, как было упомянуто чуть выше, шли с преимуществом московитов, но непосредственно перед этим удавшимся покушением на царя Бориса, войска католиков пытались перейти в контрнаступление. Так что, видимо, действия интервентов-католиков и их «пятой колонны» были весьма согласованными. К тому же англичан их источники из среды западников, как и многих жителей Московии, снабжали информацией о якобы явном преимуществе войск Дмитрия и его больших успехах – пропаганда иезуитов действовала и здесь.

Утверждения официальных историков о том, что царь Борис передал трон своему сыну Федору – якобы в порядке престолонаследия – скорей всего, не соответствуют реальному положению дел. Царь в Московии, как было принято в Орде, именно избирался Собором. Возможно, успел бы Федор Борисович стать избранным царем и вступить в правление Московией, то вряд ли смогли бы иезуиты и западники так удачно развалить государство, оставленное царем Борисом. Но получилось именно так, что организация иезуитов оказалась расторопнее – поскольку все у них было продумано и спланировано заранее.

Видимо, избрание нового царя на определенное время затянулось в обстановке безвластья и хаоса, наступившей в результате агентурной деятельности и массированной пропаганды иезуитов и их пособников-западников. Тем временем, при силовой поддержке вновь перешедших в наступление интервентов, и в особенности при содействии разведывательно-диверсионных отрядов, состоявших из западников и наемников-«козаков», сосредоточившихся вокруг Москвы (см. выше), и проникших в необходимый момент в город, главным организаторам Смуты – иезуитам – удалось привести к власти в Московии царевича Дмитрия.

Притом, благодаря грандиозной агитационной и пропагандисткой поддержке всего «мероприятия» иезуитов, Дмитрий для определенной части населения казался наиболее предпочтительным кандидатом в цари. Некоторые московские ордынцы, а также казачьи и татарские лидеры с разных мест Московии и Великой Татарии также начали, видимо, колебаться, и даже склоняться на сторону Дмитрия в условиях наступившего после смерти царя Бориса безвластья – затрудняясь толком разобраться в обстановке. По ордынским правилам, царь должен был прийти к власти в результате избрания Собором. Естественно, были и другие кандидаты. В том числе мог быть избран и Федор Борисович Годунов, а мог быть избран и другой.