Великая оружейница. Рождение Меча

Беспокойный ветер выдувал из глаз слёзы, сад взволнованно шелестел, наблюдая за этим дерзким побегом. Когда ноги Свободы коснулись земли, она попала в окружение: её обступили стражники с зажжёнными светочами. Двое из них крепко держали матушку, а возглавлял засадный отряд сам князь. Он сорвал с матушки кангельскую шапку-шлем, и косы с серебряной паутинкой проседи упали ей на грудь.

– Хорошая попытка, Сейрам, – усмехнулся он. – Но тщетная. Ты совершила преступление, пытаясь выкрасть мою дочь, но я, так уж и быть, на первый раз прощу тебя и отпущу невредимой. Ты, как я погляжу, напялила мужскую одёжу и доспехи… Что ж, ежели ты не угомонишься, то в следующий раз с тобой поступят как с мужчиной – вражеским воином, коль уж ты так напрашиваешься.

А матушка не сводила взгляда с княжны – бесстрашного, горьковато-нежного.

– Я не прощаюсь, Свобода. Мы будем вместе, я клянусь, – сказала она, и каждое её слово выжигалось на сердце девочки огненными письменами. – Я вернусь к тебе. Ничто нас не разлучит: ни боги, ни люди, ни сама смерть. Слышишь? Я клянусь тебе!

Эти слова звучали в песне ветра, вплетались в космы плакучих ив, шелестели с листопадом и журчали вместе с вешними ручьями. Свобода, оправдывая своё имя, убегала на поиски матушки, но её находили и возвращали. Встречаясь во сне со своим «вторым отцом», она молила его:

«Батюшка, помоги мне найти матушку!»

Серые глаза обдавали её ночной прохладой и печалью.

«Я здесь бессилен, дитя моё. Но матушка сдержит своё обещание. Она вернётся к тебе… в некотором роде».

Отец женился снова – на дочери одного из своих удельных соседей-князей, девушке миловидной, кроткой, доброй и покладистой, воспитанной в духе покорности мужу. И совершенно бесхребетной. Молодая супруга родила ему сына – наследника. Свобода даже не пыталась принять в своё сердце новых членов семьи: мачеха и маленький братец для неё не существовали. Нет, она не презирала, не ненавидела их, просто жила своей, отдельной от них жизнью.

*

Нет, не по сломанному ножу горевала Свобода в осеннем лесу. Отец, словно чувствуя за собой некую вину, пытался наладить отношения и заваливал её подарками – нарядами, драгоценными украшениями, дорогими заморскими безделушками. Всё это особо не волновало сердце княжны, и тогда князь преподнёс ей оружие. Увы, прослужило оно недолго. Когда нож сломался, Свободе вспомнился матушкин клинок… Уж он-то выдержал бы всё. Такая грусть накатила на княжну среди светлых золотых берёзок, что хоть волком вой.

А потом её накрыло счастье с незабудковыми глазами. Счастье, которое она уже похоронила и оплакала, воскресло и вернулось, обняв её сильными руками кузнеца. Сейчас это счастье сладко дремало на лежанке в лесном домике, приняв во сне кошачий облик, а Свобода с нежностью любовалась огромным чёрным зверем. Стяг с надписью «Только победа» торжествующе реял в осеннем небе…

А на ладони девушки горело синей каплей света волшебное кольцо. Внезапная мысль жарко забилась, расширяясь под сердцем, затрепетала в горле комком волнения: а ведь с его помощью можно отыскать матушку. Сколько упрямых попыток она предпринимала, пускаясь в путешествие к кангельским степям! Путала следы, пряталась, применяя охотничьи хитрости, один раз даже бросила на медвежьей тропинке свою одежду, вымазанную кровью зайца: хотела, чтоб отец перестал её искать, решив, что она погибла от зубов дикого зверя. Увы, в княжеской дружине тоже были хорошие охотники и следопыты. Её неизменно настигали…

Свобода воскресила в памяти матушкин облик. Это было просто. Матушка сама оживала перед нею, стоило сомкнуть веки: точёная, горделиво-стройная, с загадочным прищуром раскосых глаз – то ли ласковым, то ли безжалостным. Она была одинаково прекрасна и в богатых, струящихся одеждах, и в степном наряде своего народа, на полном скаку натягивающая лук.

Шагнуть в колышущийся проход – что могло быть проще? «Кольцо, перенеси меня к матушке», – для верности проговорила княжна про себя.

Она очутилась не в степи. Перед ней раскинулись роскошные сводчатые покои, озарённые тёплым золотым светом множества масляных лампад. На высоком резном столике с янтарными узорами стояла шкатулочка, мерцавшая самоцветной отделкой. Брать чужое княжна не привыкла, но любопытство заставило её приподнять крышку и заглянуть… Внутри загадочно мерцало ожерелье из смоляного камня – торжественно-печальное, как богатое одеяние знатной вдовы. Сердце ёкнуло: кажется, у матушки было похожее.

– Дитя моё! Ты здесь!

Свобода вздрогнула и выпрямилась. Плащ из вороньих перьев колыхался пологом мудрой ночи, серые глаза принимали отблески лампад, оставаясь при этом непроницаемыми и мягкими. Князь Ворон был очень высок, но Свобода переросла его больше, чем на полголовы.

– Как ты здесь оказалась, моя милая? Мне не докладывали о твоём прибытии, – сказал он.

– А я, батюшка, теперь тоже немножко колдунья, – засмеялась Свобода.