Великая Отечественная на Черном море. часть 2

В большинстве исследований, посвященных событиям на Херсонесе в первых числах июля 1942 года, приводится текст этой телеграммы, взятой из рукописи В. Гусева. Стоило бы обратить внимание, что под телеграммой стоит дата «2-е июля», но речь мы ведем пока о событиях 1-го июля…

Такое беспокойство Ильичева объясняется только тем, что согласно плана командования СОРа, эвакуация двух тысяч старших командиров планировалась только с рейдового причала 35-й батареи.

Командование Северо-Кавказского фронта и штаба ЧФ, занимаясь изысканием дополнительных средств эвакуации, вероятно, имело возможность послать в ночь на 2 июля транспортные самолеты, в связи с чем, 1 июля в 14.10 начальник штаба флота Елисеев запросил Новикова и Ильичева: «Донести. Можете ли принять «Дугласы»?»

В 15.25 был получен ответ от генерала Новикова:

«Можем. Дадим дополнительно в 19 часов. Готовьте» (П.А. Моргунов. Указ. соч. стр. 452). Дальнейшие события требуют пояснения.

Как пишет Моргунов, от самолетов в результате переговоров отказались. Видимо, здесь был учтен негативный опыт посадки на самолеты предыдущей ночью. Теперь обстановка была бы еще более худшей ввиду отчаяния многотысячной массы людей.

Здесь надо отметить, что подготовкой эвакуации самолетамии занимался комиссар 3-й особой авиагруппы Борис Михайлов. Это он вел прямые переговоры со штабом авиации ЧФ в Краснодаре с помощью радийной автомашины, стоявшей на берегу бухты Соленой (залив в бухте Казачьей) и шифрпоста во главе с начальником поста скрытой связи главстаршиной В. Мищенко.

Без сомнения, обмен мнениями между Новиковым и Михайловым по вопросу самолетов был. К сожалению, в 15 часов 15 минут прямым попаданием снаряда была уничтожена радиомашина. Об этом факте сообщил перелетевший на кавказский аэродром летчик Королев. Об этом же вспоминает бывший радист Мищенко. Тогда Михайлов послал на 35-ю батарею Мищенко с шифрдокументами и связистов во главе со старшим лейтенантом Сергеевым для продолжения радиопереговоров по приемке самолетов через радиостанцию батареи, но получил отказ Новикова, так как от самолетов отказались (?)!!!. Шифродокументы по приказанию Новикова были сожжены. Следует принять к сведению,– Михайлов, жертвуя собой, остается на Херсонесе, согласовывая прилет транспортных самолетов, а Новиков отвергает этот хоть и зыбкий но реальный вариант эвакуации. Между тем, продолжается подготовка к эвакуации морем.

По воспоминаниям военно-морского коменданта порта Севастополь старшего лейтенанта М. Линчика было решено организовать запись командиров в порядке живой очереди в столовой батареи по предъявлении удостоверения личности, с указанием каждому записанному командиру бортового номера корабля для предстоящей эвакуации. Эту работу с раннего утра 1 июля и до 19-20 часов вечера провел старший лейтенант Линчик.

Подземные коридоры и помещения батареи были переполнены комсоставом. Линчик сам впервые был на батарее и не представлял ее устройство, а главное все входы в нее, подземные переходы и прочие необходимые при организации перевозок сведения. Первые лучи солнца, вспоминал Линчик, были видны через входной верхний люк над массивом батареи. Среди многих армейских командиров, находившихся в помещении столовой, он был единственным моряком.

Появился Ильичев. Он принес тетрадь, ручку и список прибывающих кораблей и дал команду расписать по кораблям всех старших командиров и политработников по предъявлении документов. Однако, сразу к работе приступить не удалось, так как пришли краснофлотцы-вестовые и накрыли стол для завтрака (очень своевременное мероприятие, – сразу вспоминается придурковатый флотский юмор: «война – войной, а обед – по распорядку!» – Б.Н.).

Затем пришло новое командование СОРа. За длинным узким столом, среди тесно сидящих старших командиров штаба был и сам генерал Новиков. Завтрак по тем временам был обильным и даже выпили свои боевые сто граммов (судя по последующим событиям, не только по сто… – Б.Н.). После завтрака Линчик приступил к записи командиров, для чего было сделано объявление об этом по внутрибатарейной трансляции.

Сразу же образовалась очередь. Было всем сказано, что время и порядок посадки будет объявлен дополнительно. Запись шла целый день, а наверху шли жестокие бои. По словам Линчика не все могли записаться на корабли, так как была выполнена норма загрузки. Заполненную тетрадь Линчик отдал Ильичеву. Стали ждать наступления ночи и прихода кораблей.

В книге Моргунова «Героический Севастополь» в тексте последнего донесения Новикова указывалось, в числе прочего, о наличии 2000 командиров, готовых к эвакуации. Это был результат подсчета количества старших командиров при записи. Сколько фактически старших офицеров и политработников ожидало эвакуации, теперь уже никто не скажет… Впоследствии, со слов Линчика, появилась цифра в 2000 человек старших офицеров армии и флота, записанных в его тетрадь и готовящихся к эвакуации. Сам Линчик неоднократно в беседах с Маношиным указывал, что желавших записаться было значительно больше.