Великая Отечественная война. Краткий научно-популярный очерк

Третий вариант — когда Германия, используя территорию Финляндии, Эстонии и Латвии, направит агрессию против СССР. В этом случае Франция и Англия должны немедленно вступить в войну с Германией и выставить 70% сил и средств, развертываемых Советским Союзом. Польша выступит против Германии, выставив не менее 45 дивизий, а если в войну будет втянута Румыния, то и она должна участвовать в ней всеми своими силами.

Начальник Генерального штаба Красной Армии Б. М. Шапошников заявил на переговорах военных миссий, что в случае нападения гитлеровской Германии на соседние страны Советский Союз готов в течение 8—20 дней выставить крупные военные силы, а именно: 120 стрелковых и 16 кавалерийских дивизий, 5 тыс. тяжелых орудий, 9—10 тыс. танков, от 5 до 5,5 тыс. боевых самолетов.

Эти факты, которые западная буржуазная печать старательно замалчивает, наглядно свидетельствуют о непреклонном желании Советского правительства преградить путь агрессии, спасти человечество от жертв и разрушений.

Правительства Англии и Франции не только не откликнулись на реальные предложения Советского Союза, но предприняли все, чтобы сорвать переговоры военных миссий, сделать их бесплодными. Они направили в Москву второстепенных представителей, снабдив их инструкцией, которой предписывалось: вести переговоры медленно, категорически уклоняться от обсуждения или сообщения франко-британских планов. «Британское правительство, — говорилось в одной из таких инструкций, — не желает быть втянутым в какое бы то ни было определенное обязательство, которое смогло бы связать нам руки при любых обстоятельствах. Поэтому в отношении военного соглашения следует стремиться к тому, чтобы ограничиваться, сколь возможно, более общими формулировками».

Вместе с тем английский и французский генеральные штабы дали своим делегациям задания такого характера: подробно выяснить численность и состояние Советской Армии и Военно-Морского Флота, убедиться в быстроте их мобилизации, ознакомиться со стратегическими планами советского командования. Миссиям были вручены специальные вопросники, которые они должны были выучить наизусть, а тексты уничтожить до приезда в Москву. Миссиям вменялось выяснить, какова основная идея политики СССР в вопросах ведения войны, каковы взгляды советского Генерального штаба на германскую и итальянскую стратегии, каким количеством нефти обладает СССР, какова спецификация советского авиационного бензина. Отсюда нетрудно понять, с какими целями приехали в Москву военные делегации Англии и Франции. Они были далеки от мысли объединения военных усилий для коллективного отпора фашистской Германии. И они выполнили задание своих правительств: сорвали переговоры и тем самым дали понять Гитлеру, что СССР не имеет союзников, что путь фашистам для нападения на Советский Союз открыт.

Переговоры зашли в тупик и были прерваны. Вся ответственность за их срыв ложится на французскую и английскую стороны. Кроме того, английское правительство одновременно с переговорами в Москве вело тайные переговоры с Гитлером, стремясь сколотить блок империалистических государств против Советского Союза.

Эти переговоры велись в конце июля — начале августа 1939 г. в Лондоне. В них принимали участие с английской стороны министр иностранных дел Галифакс, министр по делам заморской торговли Хадсон и ближайший советник Чемберлена Г. Вильсон; с германской стороны переговоры велись при участии советника Геринга по четырехлетнему плану Г. Вольтата, германского посла в Лондоне Дирксена и советника посольства Кэрдта.

Премьер-министр Англии Чемберлен не только знал об этих переговорах, но и был ярым сторонником сближения Англии с Германией. «Чемберлен был непревзойденным умиротворителем фашистских государств... пишут английские публицисты супруги Уильям и Зельба Коутсы. — Он рассчитывал насытить голодных фашистских волков путем уступок и думал, что если аппетит их будет расти, то они из благодарности к Англии и Франции повернут на Восток и растерзают СССР».

Переговоры преследовали далеко идущие цели. Речь шла о заключении англо-германского пакта о ненападении, о невмешательстве и распределении сфер влияния, об ограничении войск на суше, на море и в воздухе.

Чтобы убедиться в этом, достаточно лишь ознакомиться с запиской германского посла в Лондоне Дирксена о беседе Г. Вольтата с Хадсоном и Г. Вильсоном. Дирксен, в частности, писал, что Англия в июле — августе 1939 г. настойчиво добивалась заключения договора о ненападении с Германией. «Тем самым... были бы подняты и разрешены вопросы столь большого значения, что ближневосточные проблемы, зашедшие в тупик, как Данциг и Польша, отошли бы на задний план и потеряли бы свое значение. Сэр Гораций Вильсон определенно сказал г-ну Вольтату, что заключение пакта о ненападении дало бы Англии возможность освободиться от обязательств в отношении Польши. Таким образом, польская проблема утратила бы значительную долю своей остроты» [2].