Хранящиеся в отделе рукописей РНБ машинописные копии некоторых радиовыступлений Н.С.Тихонова, на которых после рукописных правок стоит штамп «Радиопередача разрешается» с подписью уполномоченного Леноблгорлита, подводят итоги борьбы: «Я вижу, как в тишине ноябрьской ночи возникает длинный, тонкий шпиль Адмиралтейства, стены Петропавловской крепости, Ростральные колонны, как блестит Нева <.. > Вся советская земля свободна от врага! <…> Где миллионы жадных, озверелых дикарей <.. > как будто сама земля раскрылась и пожрала эти разбойничьи орды. Где их страшная техника, свезенная со всей Европы, гремевшая на наших дорогах? Жалкие остатки ее еще валяются, покрытые ржавчиной в лесах и полях, но нет ее больше в помине! Красная Армия уничтожила бандитов вместе с их вооружением. Красная Армия вышвырнула уцелевших обратно за рубежи, откуда они пришли, и сама пришла на границу их логовища, которое уже горит» [9, л. 4], «Покрытый ранами и рубцами стоишь ты во всем величьи, город-герой, город-победитель <…> ты страдал от голода и холода, ты не знал сна и отдыха. Ты работал непрерывно, как сказочный богатырь, выковывая победу!» [9, л. 5], «Все уже позади. Осадные темные ночи, голодные дни, вой бомб и свист снарядов, кровавые лужи на улицах и развалины домов» [9, л. 7], «Бурьян на месте цветущих селений и много могил героев («героев» вписано впоследствии от руки. –
Политрук Смольнинского батальона 6-го истребительного партизанского полка М.А.Поспелов вспоминал, что в их отряде воевал Николай Большаков, немолодой уже человек, которого старались не посылать на опасные задания, поскольку «физически он был слаб». В один из вечеров он спросил, почему его не берут в разведку? Пошли навстречу. Возле деревни Зеленый Клин Большакова и Глухова оставили в дозоре за околицей, остальные направились к избам. Послышалась стрельба. На следующее утро разведчики узнали, что произошло. Оказалось, немцы случайно наткнулись на дозорных. Василий Глухов был сражен наповал, а раненого Большакова стали допрашивать перед толпой колхозников. Несмотря на истязания, Большаков не сказал ни слова. Он был еще жив, когда его бросили в сарай с сеном, заколотили дверь и подожгли [10, с. 22–23].
Когда партизаны перешли линию фронта, М.А.Поспелову сообщили из штаба, что его приглашает к себе какой-то писатель. Это был П. А. Павленко. Он сидел у стола, что-то быстро писал. Его заинтересовали подробности гибели Николая Ивановича Большакова. На следующий день вся страна услышала по радио волнующий очерк писателя о мученической смерти героя. «Все слушали радио, затаив дыхание». Очерк П.Павленко «Отомстим врагу за муки и смерть Николая Большакова» был напечатан в газете «Красная звезда» 11 октября 1941 года [10, с. 42]. И перекликались эти слова с иными: «Вдохновляет стойкость и героизм самого Ленинграда» [5].
Вклад деятелей культуры в создание поражающих воображение образов трудно переоценить. Однако при этом всегда надо помнить, что механизмы государственного воздействия на массовое сознание вырабатывались до начала Великой Отечественной войны. И за яркими и неожиданными авторскими подходами незримо присутствовала фигура А.А.Жданова, который, подобно часовщику, собрал разрозненные части в единое целое и привел в действие идеологический механизм военного времени.
1.
2.
3.
4.
5. За Ленинград деремся! // Правда. 1942. 07 февраля.
6. Инженер-экономист. 1932. 18 марта.
7.
8. Над чем работают писатели // ленинград. 1943. № 15–16.
9. ОР РНБ. Ф. 552. ед. хр. № 70. л. 4.
10.
11.
12.
13.