Великая победа на Дальнем Востоке. Август 1945 года: от Забайкалья до Кореи

Попытка премьер-министра Судзуки созвать вечернее заседание кабинета была проигнорирована «министрами-оборонцами». Военный министр генерал Анами заявил председателю Высшего совета по руководству войной, что все вопросы текущей обстановки уже всесторонне обсуждены, и нечего попусту тратить драгоценное время. У него и без «дежурных заседаний» хватает совершенно неотложных дел по руководству вооруженными силами, чтобы исключить «возможные безоговорочные капитуляции».

Навязчивые «извинительные звонки» начальника Генштаба армии генерала Умэдзу министру иностранных дел Того не поколебали позиции последнего. «Первый дипломат» Японии прямо заявил «недавнему единомышленнику», что он разочарован «невразумительной постановкой вопроса» с его стороны, и теперь им просто не о чем больше говорить. Если в пагубном продолжении войны искать какое-то иллюзорное спасение нации, то в этом заблуждении любая дипломатия становится уже ненужной, неуместной.

Поздно вечером 12 августа министр иностранных дел Того снова лично позвонил послу Советов Малику в Геру. Его интересовала реакция Советского правительства на принятие Великой Империей условий Потсдамской декларации союзников от 26 июля. Ответ советского дипломата был прост: да, он отправил в Москву телеграмму с изложением позиции Японского правительства в отношении Декларации руководителей США, Великобритании, Китая и СССР, но ответ на нее еще не получен. Ответ, несомненно, поступит, но надо некоторое время подождать.

Глава II Путч «Молодых тигров» провалился

1

Ситуация с обеспечением горючим 6-й гвардейской танковой армии генерал-полковника Кравченко беспокоила не только командующего Забайкальским фронтом, но и Главкома дальневосточной группировки. Утром 13 августа маршал Василевский первым делом позвонил в Тамцак-Булак, в штаб маршала Малиновского, поздоровался, спросил о главном:

— Родион Яковлевич, как складываются дела у генерала Кравченко? Я имею в виду боепитание соединений.

Командующий Забайкальским фронтом ответил:

— Нормально складываются, Александр Михайлович. Сегодня 7-й механизированный и 5-й гвардейский танковый корпуса продолжат наступление в полном объеме и, надеюсь, не снизят набранных темпов продвижения вперед.

Маршал Василевский уточнил:

— Значит, они обеспечены горючим и боеприпасами?

— Да, обеспечены в полном достатке, — подтвердил маршал Малиновский. — Нас выручила авиация. В течение одного дня транспортные дивизии 12-й воздушной армии доставили к переднему краю до пятисот тонн горючего, а также боеприпасы и воду. Кроме того, в Туцюани разведчики обнаружили два небольших склада ГСМ. Так что, никаких оперативных пауз на главном направлении не предвидится.

— Вот и хорошо, что так все разрешилось, Родион Яковлевич, — бодро отреагировал на это сообщение Главком дальневосточной группировки и добавил: — Вчера мне звонил товарищ Сталин. Он внимательно следит за развитием ситуации и очень обеспокоен возникшим дефицитом горючего. Раньше ведь были оперативные расчеты, которые показывали, что ничего подобного не должно было произойти.

Маршал Малиновский попытался оправдаться:

— Расчёты действительно показывали, что проблем с горючим не возникнет. Но горы Большого Хингана, Александр Михайлович, съедали наши запасы в два-три раза быстрее. На крутых склонах перевалов танки и автомашины приходилось спускать в связках. Проливные дожди, размытые дороги тоже не очень помогали нам уменьшить расход горючего. Теперь, на равнине, эти перерасходы остались позади.

Услышав столь обнадеживающее сообщение маршала Малиновского, Главком дальневосточной группировки, вдруг, круто переменил тему разговора:

— Скажите, Родион Яковлевич, Военный совет вашего фронта не рассматривал вопрос о возможном перенацеливании 5-го гвардейского танкового корпуса на Чанчуньское направление? В паре с 7-м механизированным корпусом генерала Каткова они быстрее преодолели бы оставшиеся триста пятьдесят километров?

Вопрос, однако, не застал командующего Забайкальским фронтом врасплох. Он обоснованно возразил:

— Ночью, Александр Михайлович, мне звонил по этому же вопросу начальник Генштаба Антонов. Хотя Военный совет его и не рассматривал, я могу сразу ответить, что этот вариант нам не подходит. Войска генерала Каткова и без соединений генерала Савельева в состоянии прорваться к Чанчуню в течение двух-трех ближайших дней. В оперативном же смысле выход более мощной нашей подвижной группировки в район Мукдена значит больше. Там рядом Ляодунский полуостров. Можно направить танковые бригады в направлении Аньдуна и даже, если возникнет необходимость, в Корею. То есть войска фронта получают большой стратегический выигрыш.

Маршал Василевский согласился с высказанным доводом. Он не стал скрывать и происхождение этого вопроса:

— Этот вопрос передо мной, Родион Яковлевич, поставил товарищ Сталин. Он считает, что прорыв к Чанчуню вынудит командование Квантунской армией принимать кардинальное решение — продолжать сопротивление или прекратить войну.