Великая Сила Любви

       10. От жизни не защитишь «У него слово с делом не расходится», - так говорят о человеке порядочном и достойном. Живя в мире девальвации слов и поступков, мы редко встречаем таких людей. Мне повезло, я встретила Тамару Минаеву.

      Не бывает по-другому. Всегда история знакомства мужчины и женщины необычна, полна таинственных совпадений, мистики. Потом, когда свито семейное гнездо, так охотно и так часто об этом вспоминается. А помнишь? Помню...

      - Расскажите, - прошу я Тамару Николаевну. Муж Вячеслав Петрович на работе, и мы можем говорить долго, не торопясь.

      - Это была удивительная история, - начинает Тамара.

      Конечно, удивительная. А вместе с тем житейская, в коей события хоть и выделывали цирковые коленца, но укладывались в конце концов в привычный сценарий.

      Худенькая девушка, талия-осинка, шла по почти пустому вестибюлю в метро.

      - Я помню, это была станция «Маяковская».

      Навстречу молоденький, бравый офицер, в форме с иголочки, с таким же бравым, с иголочки другом. Они поравнялись, он сказал другу: - Я пойду за ней.

      - И пошел. А девушка испугалась. Приехал в Москву учиться из провинции, она повторяла в уме, как таблицу умножения, инструктаж бывалых путешественников в столицу: держи сумку. Там так: подойдут - вырвут. Держи сумку. А в сумке-то три рубля. А это пообедать два раза, проехать четыре раза, а еще - мороженое. Девушка рванулась из вестибюля метро, нога подвернулась, и тонкий каблучок ее изящной туфельки переломился. Она закусила губу, чтобы не расплакаться. Но все равно, расплакалась... Он утешал, он умолял: - Тут рядом, я провожу, я знаю, где мастерская, тут рядом...

      Она пошла за ним, прижав к себе сумку (там так). А пока сапожник прилаживал каблук, она шепнула ему тихо, чтобы бравый с иголочки, не услышал: - Дяденька, помогите мне, этот человек хочет отнять у меня три рубля.

      Суровый сапожник сурово глянул на читающего газету юношу, потом удивленно на тоненькую, заплаканную посетительницу: - Не похоже, - пробасил, - не похоже.

      Но она от него убежала! Вышла из мастерской, спасибо, спасибо, а сама прыг в подоспевший троллейбус, только ее и видели. Три рубля на дороге не валяются.

      Два месяца прошло. Забылся преследователь. В загородной электричке возвращалась она с дачи подруги, подзагоревшая, отдохнувшая. Вошла, пробежала глазами по скамейкам, есть ли где свободная. Есть. Села. Облегченно вздохнула, полезла в сумку за журналом.

      - Теперь вы от меня не убежите...

      Глаза «преследователя» смотрели на нее с восхищением. «Не убежит», - пронеслось в голове.

      - Не убежала. Слава вскоре предложил расписаться. Я замуж так рано не собиралась, хотелось встать на ноги, ведь я в Москву приехала не от хорошей жизни, мама второй раз вышла замуж, отношения с отчимом не складывались. Но Слава слушать не хотел. «Ты моя судьба, я тебя не отпущу.» Человек предполагает, Бог располагает. Всегда так было. Они жили скромно, в коммуналке, по-студенчески беззаботно, но с сухим вином «Ркацители» отмечали успешно сдаваемые зачеты, с рюкзаками уходили в отпуск, читали по очереди нашумевшие бестселлеры, стояли в очередях на художественные выставки. Радовались друг другу и с нетерпением ждали ребенка.

      Но шло время, ожидание затягивалось. Тамара после института работал психологом. В работу окунулась с головой, но мысли о будущем ребенке не только не покидали, они присутствовали всегда, они были причиной бессонных ночей, скрытых слез и затяжного уныния. Слава не заводил разговоров на больную тему, но она не маленькая, понимала, что и он давно уже готов принять на себя отцовское бремя. Ей приходилось разговаривать с женщинами, во главу угла поставившими карьеру. Да, они могли иметь детей, но хотели добиться положения в обществе, горшки и кастрюли их не вдохновляли, и если уж случилось им родить, то помеху эту устраняли няньками, выписанными из деревень родителями, ясельной пятидневкой. Тамаре завидовали - свободная, не связанная по рукам. А она их не понимала. Как может быть помехой крошечный комочек, кровиночка? Если по работе приходилось посещать детский дом, приезжала больная. Детские, переполненные ожиданием глаза преследовали ее, казенный быт детишек ее пугал. Она все глубже вникала в проблему брошенных детей, но сердце ее все определеннее и определеннее настраивалось на простую мысль: не говори, сделай. Говорить-то мы все мастера, давать советы и консультировать - делай так- все могут. Вот она и подковалась отлично. Владеет статистикой, знает психологические особенности семей, в которых есть усыновленные дети. Но особенно царапала сердце судьба детишек усыновленных, но не прижившихся в новой семье.