Великая смута. Конец Империи

Как мы показали, ГОТАМИ называли КАЗАКОВ. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Киев был столицей казаков. Это всем хорошо известно. Обратим внимание, что Киев, по-видимому, был отмечен на «античной» карте Птолемея. В этом тоже ничего удивительного нет. Странным было бы обратное. Поскольку, согласно нашей реконструкции, «античные» карты составлялись в XIII–XVI веках.

5. Написанные русскими буквами записки турецкого янычара

Перед нами очень интересная книга «Записки янычара. Написаны Константином Михайловичем из Островицы» [424]. Начнем с конца книги. Ее последняя фраза такова: «Эта хроника ПЕРВОНАЧАЛЬНО НАПИСАНА РУССКИМИ БУКВАМИ в лето от Рождества Божьего 1400» [424], с. 116. В польском списке эта фраза звучит так: «Tha Kroynika pyszana naprzod liters. Ryska latha Narodzenia Bozego 1400» [424], с. 29.

Эта фраза вызывает заметное раздражение у современных комментаторов. Ведь сегодня «всем известно», что РУССКИМИ БУКВАМИ важные хроники за пределами Руси не писали и писать никак не могли. Вот латинскими — другое дело. Комментатор А.И. Рогов пишет так: «Сама запись с точки зрения польской орфографии XVI века изобилует ошибками. ВОПРОС О ТОМ, ЧТО СЛЕДУЕТ ПОНИМАТЬ ПОД РУССКИМИ БУКВАМИ, НЕ ВПОЛНЕ ЯСЕН. Вероятнее всего, это просто кириллица, вполне возможно, что и сербская» [424], с. 29. Поразительно! Современному комментатору, пишущему по-русски, видите ли, не вполне ясно, что следует понимать под РУССКИМИ буквами.

Считается, что язык, на котором был написан оригинал, НЕИЗВЕСТЕН [424], с. 9. Но поскольку современные комментаторы все-таки не могут полностью игнорировать указание «Записок», что книга была «первоначально написана РУССКИМИ буквами», они осторожно высказывают гипотезы. «Но, может быть, Константин писал на древнесербском или старославянском языке? Ведь он мог быть понятен многочисленному православному населению Великого княжества Литовского, пользовавшемуся близким литературным языком… Точно так же осторожного к себе отношения требует и свидетельство М. Малиновского, который, ссылаясь на слова учителя виленской гимназии Яна Закревского, говорит о существовании в деречинской библиотеке Сапег „Записок янычара“, НАПИСАННЫХ КИРИЛЛИЦЕЙ. Не забудем, что именно в Великом княжестве Литовском происходило такое своеобразное смешение языка и графики, ВПЛОТЬ ДО НАПИСАНИЯ КНИГ НА БЕЛОРУССКОМ ЯЗЫКЕ АРАБСКИМ АЛФАВИТОМ (! — Авт.)» [424], с. 31.

Заслуживает самого пристального внимания и изучения тот факт, что, оказывается, некоторые БЕЛОРУССКИЕ книги писались АРАБСКИМ алфавитом! Это обстоятельство хорошо объясняется нашей реконструкцией.

Очень интересно также название одного из чешских списков «Записок янычара». «Эти деяния и хроники написал и составил СЕРБ или РАЦ из бывшего СЕРБСКОГО или РАЦКОГО королевства по имени Константин сын Михаила Константиновича из Островицы, который был взят турками вместе с янычарами ко двору турецкого султана Мехмеда. При его дворе он слыл на турецком языке как кетайя звечайский, а при дворе французского короля как Карл» [424], с. 30.

Отсюда мы видим, что старое название СЕРБОВ — это РАЦЫ, или попросту РУСЫ, русские. Старое название СЕРБСКОГО царства — РАЦКОЕ, или просто РУССКОЕ. Поэтому выходит, что автор «Записок» — русский, серб. Причем турки называли его КЕТАЙЯ, то есть КИТАЕЦ, или, как мы теперь понимаем, СКИФ, то есть КИТИЙ. Получается, что Константин был русским, сербским скифом. И неудивительно, что писал он по-русски и русскими буквами. Все становится на свои места.

Современные комментаторы далее говорят, что дата «1400 год» ошибочна и нужно поставить «1500 год» [424], с. 29. То есть ошибка на 100 лет. Хорошо знакомая нам, поскольку в русской и западноевропейской истории ярко выражен хронологический сдвиг на 100 лет. Вероятно, он и проявился здесь.

Историки смущены многими обстоятельствами, описанными «Записках янычара». По их мнению, в тексте много, противоречий. С одной стороны, Константин ненавидит турок, а с другой — сообщает о них много хорошего. С одной стороны, он вроде бы христианин [424], с. 14. «Ни одного намека в них (в „Записках“ — Авт.) на переход автора в ислам не имеется. Скорее, наоборот, Константин ПОДЧЕРКИВАЕТ СВОЮ ВЕРНОСТЬ И ПРЕДАННОСТЬ ХРИСТИАНСКОМУ ИСПОВЕДАНИЮ. Это особенно заметно в предисловии и в главе IV „Записок“» [424], с. 15.