Великая сталинская империя

Судите сами по следующим цифрам. В США за все годы войны выпустили 297 тысяч самолетов, свыше 86 тысяч танков, во многом уступающих нашим по тактико-техническим параметрам. И это при нормальном обеспечении рабочих продовольствием, в нормальных жизненных условиях. Американцы направили Советскому Союзу всего 14 тысяч 450 самолетов и 7 тысяч танков, что составляет всего 4,9 процента от общего количества выпущенных у нас самолетов и 8,1 процента танков. В то же время в Британию, которая до конца лета 1944 года вела против фашистов войну ограниченными силами на второстепенных театрах военных действий, из США отравили более 10 тысяч самолетов и 12750 танков.

Оттягивая на себя основные силы гитлеровцев еще до открытия второго фронта, наши воины спасали солдат и офицеров союзников на малых театрах действий. Это оценил президент Рузвельт в своем приветственном послании, направленном Советскому правительству в июне 1943 года: «Многие молодые американцы остались живы благодаря тем жертвоприношениям, которые были совершены защитниками Сталинграда. Каждый красноармеец, оборонявший свою землю, убивая нацистов, тем самым спасает жизнь и американских солдат. Будем помнить об этом при подсчете нашего долга советскому союзнику» («Правда», 1943, 30 июня). Потому союзники при действиях на втором фронте и понесли много меньше потерь, чем могли понести, потому что гитлеровцы с середины 1944 года уже не могли бросить против англо-американцев столько дивизий, сколько требовалось, чтобы сбросить их в море. К тому же в немецкой армии стала чувствоваться деморализованность, солдаты вермахта теряли веру в фюрера и в победу.

В отличие от ожесточенных боев против советских войск, немцы в общем вяло оказывали сопротивление союзникам, высадившимся в Западной Европе, на юге Италии и в Греции. Этому было много причин — не только апатия и безверие, охватывавшие солдат фюрера. Здесь была замешана и большая закулисная игра, которую за спиной Советского Союза пытались вести с англичанами и американцами люди из близкого окружения Гитлера. В частности, по этому поводу оставил достаточно правдивые воспоминания начальник стратегических служб США известный разведчик Аллен Даллес. Высшие чины из германского генералитета, посвященные в эту тайну, старались «заморозить» действия своих войск против англо-американцев, перейти к обороне и разными отговорками ввести фюрера в заблуждение. (В случае договоренности с союзниками участники заговора из германской военной элиты планировали устроить государственный путч и уничтожить Гитлера вместе с преданными ему фанатичными нацистами, поскольку в генералитете после 1944 года отчетливо поняли, что Гитлер своей политикой ведет Германию к полной катастрофе.) В связи с этим союзники и наступали с такой легкостью, с малыми жертвами. Хотя в начале открытия второго фронта отборные германские части показали свою силу и как следует потрепали союзников в Западной Европе.

По этому поводу министр пропаганды третьего рейха Геббельс 27 марта 1945 года писал в своем дневнике: «В настоящий момент военные действия на Западе являются для противника не более чем детской забавой. Ни войска, ни гражданское население не оказывают ему организованного и мужественного сопротивления…»

Когда же советские части с большими потерями все же форсировали Одер и Берлин оказался под прямой угрозой, западные германские части толпами стали сдаваться союзникам без всякого сопротивления, чем обеспечили стремительное продвижение англо-американцев к Берлину. Если бы немцы дрались более стойко, то встреча советских войск с союзниками произошла бы не на Эльбе, а много западнее.

В эти же дни и недели Черчилль и его особо доверенные специалисты тайно разрабатывали план начала войны против СССР, чьи войска оказались уже на подступах к Берлину. Союзники панически боялись, что Сталин завладеет огромной европейской территорией и его войска повернут на юг, чтобы вторгнуться в Северную Италию, где были германские дивизии, начавшие капитулировать перед англо-американцами.

Вот в этом заговоре союзников и проявилась их политическая ненависть к Советской России. То, что русские солдаты разгромили фашизм, от которого так натерпелись англичане, под рабством которого находилась Франция — все это уже отходило на второй план перед новым политическим миражом — призраком коммунизма. Для Сталина же это была возможность осуществить давнюю утопическую идею большевиков времен революции — сделать явью перманентное распространение коммунизма. Только теперь эта идея распространялась не через мятежи рабочих, как мечталось раньше — эту идею на штыках принесли в Европу сотни тысяч советских солдат. Это уже был явный экспорт революции, о чем Сталин вслух говорил только с доверенными людьми.