Великая тайна Великой Отечественной. Глаза открыты

13. Соборнов Михаил Николаевич, военинженер 1-го ранга, начальник опытного отдела Технического совета Наркомата вооружения

14. Таубин Яков Григорьевич, конструктор стрелково-пушечного вооружения, начальник Особого конструкторского бюро № 16 Наркомата вооружения

Далее список продолжают гражданские лица:

15. Розов Давид Аронович, заместитель наркома торговли СССР

16. Розова-Егорова Зинаида Петровна, студентка Института иностранных языков, жена Давида Розова

17. Голощекин Филипп Исаевич, Главный арбитр при СНК СССР

18. Булатов Дмитрий Александрович, первый секретарь Омского обкома ВКП(б)

19. Нестеренко Мария Петровна, жена Павла Рычагова, майор авиации, заместитель командира авиаполка особого назначения

20. Фибих-Савченко Александра Ивановна – жена Георгия Савченко, домохозяйка

Перечисленные двадцать человек были расстреляны в Барбыше под Куйбышевым в песчаном карьере на полигоне Куйбышевского УНКВД.

Кроме них в это же расстрельном списке было еще пять гражданских лиц, которых по указанию № 2756/Б расстреляли в другом месте – под Саратовом (есть сообщения о том, что это произошло 1 ноября 1941 г., где было расстреляно 4 человека), и один человек был расстрелян в Тамбове 6 ноября:

Вайнштейн Самуил Герцович, заместитель наркома рыбной промышленности (Саратов)

Белахов Илья Львович, директор Института косметики и гигиены Главпарфюмера (Саратов)

Слезберг Анна Яковлевна, начальник «Главпищеароматмасло» Наркомпищепрома СССР (Саратов)

Дунаевский Евгений Викторович, литературный работник, переводчик с персидского языка, поэт (Тамбов)

Кедров Михаил Сергеевич, член президиума Госплана СССР, директор Военно-санитарного института (Саратов)

Военачальники, партийные и хозяйственные работники из «списка 25-ти»

Г. М. Штерн

А. Д. Локтионов

Я. В. Смушкевич

Г. К. Савченко

П. В. Рычагов

И. Ф. Сакриер

П. С. Володин

И. И. Проскуров

Ф. К. Арженухин

М. М. Каюков

Я. Г. Таубин

Ф. И. Голощекин

М. П. Нестеренко

М. С. Кедров

Д. А. Булатов

Фото остальных одиннадцати человек из «списка 25-ти» пока не обнаружены.

Сколько лет прошло с тех пор, выросли дети, внуки и правнуки этих людей, но до сих пор никакого объяснения происшедшему 70 лет назад нет. Ведь нельзя же всерьез воспринимать тот бред о «военном заговоре», «контрреволюционной работе в армии», «экономической контрреволюции», «шпионаже» или «вредительских пушках», которым наполнены их «дела» и которые даже сегодня публиковать страшно и стыдно. Так что же было истинной причиной гибели лучших людей страны, особенно нужных ей именно в тот тяжелый для нее час, когда враг подходил к Москве и каждый опытный специалист был на вес золота?

Может быть, пора попытаться понять, для чего и кем это делалось?

Пищу для размышлений в этом направлении дает судебное дело Берии. Вот ключевая фраза из приговора по нему:

«Судом установлено, что в октябре 1941 года подсудимый Берия, заметая следы совершенных заговорщиками преступлений (в полном соответствии с нравами того времени группу Берии и его шести подельников почему-то называют «заговорщиками». – А. О.), отдал письменное распоряжение о расстреле без суда 25 арестованных по списку, составленному подсудимыми Меркуловым и Кобуловым. В этот список были включены лица, со стороны которых заговорщики могли опасаться разоблачения».

Попытаемся понять какого разоблачения могли ожидать от людей, попавших в этот список? Их можно разделить на четыре группы.

1. Авиационная: Локтионов, Смушкевич, Рычагов, Штерн, Володин, Проскуров, Арженухин.

2. Артиллерийская: Савченко, Сакриер, Склизков, Каюков, Соборнов, Засосов, Таубин (все, кроме Таубина, – выпускники Артиллерийской академии им. Дзержинского).

Представители двух этих групп по работе в 1939–1941 гг. непрерывно были связаны с Германией, некоторые из них входили в состав совместных комиссий и делегаций, другие ездили туда в командировки для закупки самолетов и иной военной техники, обмена опытом, приобретения оборудования и новых технологий.