Великая трансформация: политические и экономические истоки нашего времени

Все крупные экономики натурального типа строились на принципе перераспределения. Вавилонское царство Хаммурапи и особенно Египет эпохи Нового Царства представляли собой централизованные бюрократические деспотии, основанные на подобного рода экономической системе. Патриархальное домашнее хозяйство воспроизводилось здесь в безмерно увеличенном масштабе, тогда как «коммунистическое» распределение в этих деспотиях предполагало различные ранги с четкой дифференциацией подобающих каждому норм. Продукты труда крестьян — скотоводов, охотников, пекарей, пивоваров, гончаров, ткачей и т. д. — поступали в особые кладовые, количество которых было огромным. Там их тщательно регистрировали, а затем, если они не потреблялись на месте, перевозили в более крупные хранилища, пока они не достигали центральной администрации, находившейся при дворе фараона. В Египте имелись особые склады для тканей, произведений искусства, украшений, косметических средств, изделий из серебра, царской одежды; существовали громадные зернохранилища, арсеналы и винные погреба.

Однако перераспределение в столь же крупных масштабах, как и у строителей пирамид, было характерно не только для экономик, не знавших, что такое деньги. Все древние государства использовали металлические денежные знаки для уплаты налогов и жалованья, но в остальном они обходились платежами натурой из всевозможных складов и амбаров: хранившиеся там разнообразные продукты распределялись преимущественно среди непроизводительной части населения — государственных чиновников, военных и лиц, не занятых какой-либо деятельностью. Подобный порядок существовал и в древнем Китае, в государстве инков, в индийских царствах, а также в Вавилонии. В этих и многих других цивилизациях, достигших огромных успехов в экономике, сложнейшая система разделения труда обеспечивалась с помощью механизма перераспределения.

Этот принцип действовал и при феодализме. В некоторых этнически стратифицированных африканских обществах правящий слой состоит из пастухов, которые живут среди земледельцев, по-прежнему использующих палку-копалку и мотыгу. Пастухи получают в дар преимущественно продукты земледелия — например зерно и пиво, сами же раздают животных, главным образом коз и овец. В таких случаях между разными слоями общества существует разделение труда, хотя обычно неравное, ибо за распределением нередко скрывается известная степень эксплуатации, но в то же время подобный симбиоз, благодаря преимуществам усовершенствованного разделения труда, повышает жизненный уровень обоих слоев. В политическом смысле для таких обществ характерен феодальный строй, независимо от того, что именно — земля или скот — является у них главной ценностью. «В Восточной Африке существуют самые настоящие скотоводческие феоды». Турнвальд (которому мы строго следуем в анализе данного вопроса) мог поэтому утверждать, что феодализм всюду предполагал систему перераспределения. Только при весьма высоком уровне развития и в исключительных обстоятельствах эта система становится политической по преимуществу, как это произошло, например, в Западной Европе, где причиной подобной эволюции была потребность вассала в защите, а подарки превратились в феодальную дань.

Эти примеры показывают, что перераспределение также имеет тенденцию «погружать» собственно экономическую систему в сложную сеть социальных связей. Мы видим, что процесс перераспределения составляет, как правило, элемент господствующего политического строя, будь то племя, город-государство, деспотия, феодализм земельный или скотоводческий. Производство и распределение продуктов организовано в основном через сбор, хранение и перераспределение, а связующим центром системы является вождь, храм, деспот или феодальный сеньор. Поскольку отношения руководящей группы и подчиненных ей слоев бывают различными, в зависимости от того, на чем конкретно основывается политическое господство, то принцип перераспределения предполагает весьма несходные мотивы — от добровольного раздела добычи охотниками до страха перед наказанием, который заставляет феллаха платить налоги в натуре.

В данном изложении мы намеренно оставили в стороне важное различие между гомогенными и стратифицированными обществами, т. е. обществами, в социальном плане едиными, и теми, которые расколоты на правителей и подвластных. Хотя относительный статус рабов и господ может быть бесконечно далеким от отношений между свободными и равноправными членами какого-нибудь племени охотников, а следовательно, и мотивы поведения в этих обществах могут быть совершенно разными, организация экономической системы может по-прежнему основываться на тех же самых принципах, пусть даже сопутствуют ей весьма несходные культурные характеристики — в зависимости от чрезвычайно многообразных человеческих связей, с которыми тесно переплетается собственно экономическая система.