Великая война. 1914–1918

За Сен-Миелем преимущество было на стороне французов. Во время Пограничного сражения они смогли удержать Нанси и высоты в его окрестностях, в частности Баллон-д'Альзас, откуда открывался обзор во всех направлениях. Позиции на вершинах Вогезов и вдоль реки Мёз, которая прокладывает себе путь через эти горы, гарантировали безопасность французов на восточном фланге Западного фронта[329]. Последние 80 километров проходили большей частью по немецкой территории — до 1871 года она была французской — через высокие Вогезы и ущелье Бельфор до швейцарской границы у деревни Бонфоль. Там швейцарская полиция, мобилизованная после начала войны, с нейтральной территории следила за последними опорными пунктами в системах траншей противоборствующих сторон[330].

Стратегия Западного фронта

Стратегическая география Западного фронта, которая легко читается сейчас и так же легко читалась раньше, в значительной степени определяла планы каждой из сторон как в начале позиционной войны, так и в последующие годы. Большая часть фронта была непригодна для крупных операций, на которые рассчитывали все участники военных действий и в которых мощная артиллерийская подготовка должна была предшествовать наступлению пехоты, вслед за чем следовал прорыв кавалерии на открытых участках. Именно таким участком были Вогезы, что признали и французы, и немцы, удерживавшие этот горный массив не сказать чтобы отборными дивизиями. Правда, данные соединения усилили подразделениями горных стрелков, иногда вступавшими в бой за господствующие высоты. И действительно, к югу от Вердена с сентября 1914 по сентябрь 1918 года ни одна из сторон не предпринимала серьезных действий — участок протяженностью 250 километров оставался пассивным. Непригодными для наступательных операций были признаны также Аргонский лес и фламандская прибрежная зона, но по другим причинам. В первом случае местность была пересеченной, с многочисленными речушками и густыми зарослями, а во втором — заболоченной и не подходившей для атаки, успешное завершение которой требовало твердой почвы под ногами людей и лошадей. Артиллерийский обстрел в Аргонском лесу приводил к образованию завалов из искореженной растительности, а в болотах Фландрии, находившихся на уровне моря, снаряды быстро превращали землю в трясину. В центре высоты у рек Эна и Мёз, за которые велись ожесточенные бои, предоставляли слишком много преимуществ обороняющейся стороне, и атаки на них оставались бесплодными. Надежду на решающий успех давали лишь сухие меловые почвы Соммы и Шампани. Первый участок располагался за влажными низинами Фландрии, а второй — за горными лесами Мёрта и Мозеля. Друг от друга их отделяли высоты вдоль Эны и Мёза, формировавшие выступ на линии фронта. Военная логика требовала, чтобы главные усилия наступающих направлялись на фланги этого выступа, поэтому именно обороняющиеся были лучше всего подготовлены для отражения атак.

Но кто являлся наступающей стороной, а кто обороняющейся? В августе 1914 года наступали немцы. На картах плана Шлифена линия «31-го дня» в точности совпадала с линией Западного фронта на его первоначальном этапе. В сентябре французы перешли в контрнаступление. Бои во время «Бега к морю» с такой же точностью проходили вдоль стабилизировавшейся линии в Артуа, Пикардии и Фландрии. Причину помогает понять сеть железных дорог. В начале кампании 1914 года немцам удалось захватить железнодорожную ветку Мец-Лилль, проходившую с севера на юг через район боев. Французы, со своей стороны, сохранили контроль за параллельной веткой Нанси-Париж-Аррас. Вторая проходила ближе к линии фронта, чем первая, и это обстоятельство объясняет, почему французам было легче, чем немцам, вовремя перебрасывать резервы в нужное место и выигрывать одно сражение за другим.