Великая Война и Февральская Революция 1914-1917 годов

В тот же день Воейков поехал в Петроград и имел беседу с генералом Беляевым, военным министром, который, как будет рассказано ниже, 6-го числа был вызван к Царице, которая просила его помочь Вырубовой. Я тоже поехал в Петроград для подготовки завтрашнего проезда Его Величества и видел кое-кого из лиц, знавших уже о начавшемся скандале. Мне передали будто бы около Штюрмера возникла мысль поручить генералу Спиридовичу произвести расследование о том, что случилось. Поздно вечером я предупредил о том ген. Воейкова, прося отклонить эту честь...

Я доказывал, что Управление Дворцового Коменданта должно оставаться в стороне от этого дела. Что оно касается министерства Внутренних Дел и, может быть, министерства Юстиции, пусть они и разбираются. Генерал был с этим согласен, но я заметил, что он был со мной не откровенен, что-то скрытничал и что мы с ним не сходимся в оценке поведения министра Хвостова. Я очень бранил Хвостова, находил его поведение неприемлемым, генерал же молчал, попыхивая сигарой, но краснел, что было признаком, что он волнуется. Тогда и я замкнулся. Я откланялся. На ночь я уехал в Петроград, дабы побывать еще в Охранном Отделении и с утра обеспечить путь проезда Его Величества.

9 февраля 1916 года, знаменательный день, Государь Император посетил Государственную Думу и Государственный Совет.

В 1 ч. 45 м. Государь подъехал к подъезду Таврического дворца. Его сопровождали: Вел. Кн. Михаил Александрович, граф Фредерикс, генерал Воейков и дежурный флигель адъютант. Чиновник Министерства Двора, заведовавший прессой и генерал Спиридович держались вместе.

Председатель Думы Родзянко и целая толпа радостно возбужденных членов Думы встретили Государя в вестибюле горячим ура. Государь волновался. Прошли в Екатерининский зал, где был отслужен молебен по случаю взятия Эрзерума. Видны были Штюрмер, все министры, послы Бьюкенен и Палеолог.

Затем Государь, видимо волнуясь, произнес речь. Родзянко отвечал своим громовым голосом с большим подъемом.

- "Великий Государь, - закончил он свою речь - в тяжелую годину войны еще сильнее закрепили Вы сегодня то единение Ваше с верным Вам народом, которое нас выведет на верную стезю победы. Да благословит Вас Господь Бог Всевышний. Да здравствует Великий Государь всея Руси. "Ура". Окруженный тесным кольцом депутатов, Государь прошел в зал заседаний. Раздалось ура, пение национального гимна и опять ура. Государь расписался в золотой книге, обошел некоторые помещения, говорил с депутатами. Улучив удобную минуту, Родзянко просил Государя воспользоваться таким удобным моментом и объявить о даровании стране ответственного министерства. Улыбаясь государь ответил, что подумает. Государь отбыл, провожаемый восторженными криками. Подъем был необычайный. Я задержался на некоторое время в Думе. Там остался Вел. Кн. Михаил Александрович. Ему приготовили ложу. С ним оказалась и его супруга Н. С. Брасова. Настроение продолжало быть приподнятым. С отъездом Государя, из своих комнат стали появляться социал-демократы и иные члены Думы, не желавшие видеть монарха. Депутат - министр Внутренних Дел Хвостов широко улыбался. Его Товарищ Белецкий казался смущенным и не по себе. Он чего-то хлопотал. Хотя в сущности там ему совершенно нечего было делать, разве что смотреть и наблюдать. Сессия открылась в 3 ч. 15 м. речью Родзянко, отметившей историческое значение приезда в Думу монарха. Ему много аплодировали. Затем впервые говорил новый премьер Штюрмер. Осанистый старик читал свою речь едва слышным голосом и произвел жалкое впечатление своим старчеством. Выло неловко, что это главный представитель правительства. Говорившие после него военный министр Поливанов, любимец общественности, и министр Иностранных дел Сазонов имели большой успех.

В тот же день Государь посетил Государственный Совет, где встреча была солидней и задушевней. И Государь там чувствовал себя свободнее и более по себе.

Однако небывалому еще акту внимания Государя к народному представительству не суждено было повлиять благотворно на положение в тылу, на что надеялись оптимисты. Ближайшей тому причиной был тот начавшийся развертываться в те дни колоссальнейший скандал Хвостов-Белецкий, Распутин-Ржевский, которого еще никогда не производила русская бюрократия, и о котором подробно говорится ниже. Расстроенный даже началом этого скандала Государь принял 10 февраля министра Хвостова, который и осветил скандал так, как было ему выгодно, и обманул Государя в полной мере, но не надолго. В тот же день Государь выехал в Ставку.

11 февраля в 4 ч. дня Государь приехал в Могилев. На платформе, кроме генерала Алексеева и иных лиц, обычно встречавших Государя, были вызванные на совещание главнокомандующие фронтами Куропаткин, Эверт и Иванов с их начальниками штабов, а также и военный министр Поливанов. Государь поздоровался с встречавшими, принял доклад от Алексеева и в 6 часов был уже на военном совете. Обсуждался вопрос о ближайших действиях всех фронтов.