Великая Война и Февральская Революция 1914-1917 годов (Том 1)

26-го ноября день Св. Великомученика и Победоносца Георгия, патрона нашего ордена "За Храбрость", был отпразднован в Ставке величественно. В Ставку были вызваны Георгиевские кавалеры по офицеру и по два солдата из каждого корпуса. Также и от флота. В десять утра Георгиевские кавалеры были построены перед дворцом. На правом фланге {275} стоял В. Кн. Борис Владимирович. Государь с Наследником обошел кавалеров, здоровался и поздравил с праздником. Отслужили молебен. Прошли церемониальным маршем. Государь благодарил отдельно офицеров и солдат. Алексеев провозгласил "Ура" Державному Вождю Русской Армии и Георгиевскому кавалеру! Затем была обедня и завтраки. Государь пришел в столовую солдат кавалеров и выпил за их здоровье квасом. После же завтрака офицеров, на котором было 170 человек, и сам Государь, Его Величество обошел офицеров и разговаривал буквально с каждым. Это заняло полтора часа и произвело на всех огромное впечатление. Когда же, после обхода, Государь поздравил кавалеров с производством в следующий чин, энтузиазм прорвался в криках ура и достиг апогея.

Праздник храбрых вселял глубокую веру в победоносный конец войны. На душе было бодро и весело. Но пришедшие газеты влили ложку дегтя в бочку меда. В "Биржевых Ведомостях" была помещена статья Пругавина - "Книга Илиодора". Говорилось о его книге "Святой черт", каковым именем Илиодор прозвал своего бывшего друга, Распутина. И сердце сжималось за тыл, за все то, что происходило в Петрограде около Хвостова, Белецкого, Распутина с Комиссаровым.

27-го ноября Ставку покинул, уехав в Одессу, флигель-адъютант Ник. Павл. Саблин. Его назначили командиром одного из батальонов Гвардейского экипажа. После Вырубовой Саблин был самым близким лицом к Царской Семье. Государыня считала его самым верным и самым преданным другом Государя и всей Семьи. "Он наш", говорила не раз Государыня в кругу близких людей. Мужу же она писала: "Его жизнь так слилась с нашей за все эти долгие годы, когда он разделял с нами наши радости и горести, что он вполне наш и мы для него самые близкие и дорогие". И Государыня очень жалела, что Саблин покидает Ставку, и что Государь лишается его общества. Около этого времени Государыня составила список, кого она считала "нашими" и "НЕ нашими." Был в числе наших и адмирал Веселкин. Но когда Царица узнала, как он неодобрительно относится к "Старцу", он был {276} вычеркнут из "наших". Один из камердинеров не преминул предупредить о том Веселкина письмом.

28-го ноября полковник А. А. Дрентельн, исполнявший, после ухода князя Орлова его обязанности по Военно-походной канцелярии Его Величества, был назначен командиром 7-го Лейб-Гв. Преображенского полка с производством в генерал-майоры и с назначением в Свиту Его Величества. Назначение из ряда вон выходящее по почету; милость большая, и в то же время удаление от Государя.

Умный, образованный, тактичный едва ли не единственный около Государя из свиты человек, который разбирался в политических событиях государственной важности, он десять лет нес на себе всю тяжесть работы по Военно-походной канцелярии, так как Орлов работать не любил. С Дрентельном Государь любил говорить. С ним можно было говорить. Ему прочили широкую будущность около Государя. Он мог быть действительным воспитателем Наследника. Десять лет служил при Государе, долгое время пользовался расположением Царицы. Дружил одно время с А. А. Вырубовой. Вместе увлекались музыкой.

В свое время его познакомили с Распутиным, но Дрентельн не пришел от него в восторг и не подружился с ним. В последние же годы считал Распутина несчастьем для России, для Царской Семьи. Этого было достаточно, чтобы Царица стала причислять Дрентельна к тем, кто шел против нее. Понимая, что положение его становится неустойчивым, он принял новое назначение с радостью. Уход Дрентельна явился потерей для дела Военно-походной канцелярии. Начальствовать стал причисленный к ней полковник Кирилл Нарышкин, один из друзей детства Государя, человек бесцветный, скромного ума, со странностями. Вегетарианец. Но он был сын гофмейстерины Елизаветы Алексеевны Нарышкиной.

{279}

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ