Великая Война и Февральская Революция 1914-1917 годов (Том 2)

Около четырех часов дня по Ставке разнеслась радостная весть о взятии штурмом крепости Эрзерум. Вел. Кн. Николай Николаевич прислал следующую телеграмму: "Господь Бог оказал сверхдоблестным войскам Кавказской армии столь великую помощь, что Эрзерум, после пятидневного беспримерного штурма взят. Неизреченно счастлив донести о сей победе Вашему Императорскому Величеству". Государь в ответной телеграмме поздравлял Вел. Князя и Кавказскую армию и горячо благодарил - "за их геройский подвиг и за радость, доставленную России удачным штурмом турецкой твердыни". Было захвачено в плен 235 офицеров, 12.753 солдат, 9 знамен, 323 орудия и большие склады оружия патронов и продовольствия. Командующему Кавказской армией генералу Юденичу, выдающемуся, талантливому полководцу Великой войны, Государь пожаловал орден Св. Георгия второй степени. (Звезда и шейный крест).

После узнали, что вся операция и штурм Эрзерума; были выполнены Юденичем, вопреки решению и желанию Великого Князя и его начальника штаба Палицына. Последний приезжал к Юденичу и уговаривал отказаться от операции, но успеха не имел. В конце концов, Великий Князь согласился на операцию только после личного {28} настойчивого доклада Юденича по телефону и под условием, что генерал Юденич возьмет на себя всю ответственность за последствия, которые произойдут в случае неудачи. Юденич отвечал твердо, что он берет на себя всю ответственность. Тут сказалось все. И военный талант и решимость Юденича, с одной стороны, и гражданская трусость Великого Князя при бесталанности его ближайших военных советников, с другой стороны. Известие о разгроме турецкой армии и взятии Эрзерума, этой первоклассной крепости, подняло настроение в тылу и имело решающее значение для войны на Кавказском фронте.

5 февраля вечером у меня собрались несколько человек пить чай. Героем вечера был генерал Дубенский. Он только что вернулся из корпуса генерала Куропаткина, куда ездил, ввиду состоявшегося у Государя решения назначить Куропаткина главнокомандующим Северного фронта вместо больного Плеве.

Скомпрометировав себя в Японскую войну и войдя в историю с тезисом: "терпение, терпение, терпение" и с чьей-то остротой: - "мы их иконами, а они то нас шимозами", Куропаткин после того был в тени. Вел. Кн. Николай Николаевич не терпел его по старым счетам и не давал ему назначения в армию. Генерал Алексеев, как бывший подчиненный, протежировал Куропаткину и уговорил Государя дать ему гренадерский корпус. Теперь Алексеев выдвигал его на командующего фронтом. В последнее время, после смотров гренадерского корпуса, о Куропаткине говорили много и наш летописец Дубенский, всегда державший нос по ветру, конечно, уже пел ему дифирамбы и находил, что он сделает большие дела и покажет себя. Почти все горячо спорили с Дубенским. По общему, весьма распространенному в России мнению, Куропаткин считался хорошим администратором, но плохим, а главное, несчастливым полководцем.

Через несколько дней Куропатки получил новое высокое назначение, и вновь как командующий армиями не оправдал ни надежд, ни доверия, и был заменен генералом Рузским.

{29} 7 февраля Государь вновь выехал на фронт генерала Эверта, дабы произвести смотр первому Сибирскому корпусу. Императорский поезд остановился на ст. Сеславино, откуда Государь на автомобиле поехал к месту, где был собран корпус, около Горной Дядины. Корпус отдыхал и укомплектовывался. По скверной ухабистой, снежной дороге едва-едва двигались автомобили. Вся свита отстала и приехала к месту смотра, когда Государь объехал уже половину войск. Корпус представился блестяще. Государь благодарил войска за участие в трех войнах Китайской, Японской и настоящей и просил ПОМОЧЬ ему - "окончательно победить и одолеть нашего упорного и коварного врага". После смотра, в усадьбе графа Тышкевича, Дунилово, состоялся завтрак, данный Государю от корпуса. Щи, каша, рубленые котлеты, мороженое и кофе - таково было меню. Государь провел среди начальников отдельных частей и генералов корпуса около полутора часа, разговаривая все время о делах корпуса, его нуждах и заботах его отдельных частей. В 7 часов царские автомобили с трудом добрались до Сеславино и императорский поезд отбыл в Царское Село.

8 февраля утром Государь прибыл в Царское Село с исключительною целью посетить Государственную Думу. Решение это было принято 4-го числа, после доклада графа Фредерикса, который убедил Государя сделать этот шаг, дабы примирить правительство с народным представительством. Едва успел я войти в квартиру, как Мануйлов протелефонировал мне из Петрограда прося приехать и переговорить по важному делу. Он намекнул о новом скандале, в котором запутан Распутин. Мой помощник, остававшийся в Царском Селе доложил, что во дворце большая тревога по поводу того скандала. В Могилев до нас дошли кое-какие о том сведения, но мы отнеслись к ним с большей осторожностью. Однако, зная, что скандал касается Распутина, генерал Воейков в последний день пребывания в Ставке поспешил сделать доклад о "Старце".