Великая Война (СИ)

– На подавление из винтовки… – многозначительно протянул рыжий солдат, начав раскуривать новую самокрутку. – Ну ты кадр. Хотя Миша вообще… пленных не берём же.

– Почему не берём? Кость, видишь медаль? – Миша гордо ткнул себя в грудь, на которой действительно уже было прилично наград. – Эта за взятие двух пленных! Мы когда через траншеи перед Алленштейном прорывались, я в блиндаж залетел, а там два немца под себя ссутся. При чём оба вооружены, но как меня увидели, то сразу же оружие побросали и сдались!

– Ну взял ты их в плен, и что дальше? Сколько обменов пленными было с начала войны?

– Они потом в трудовые лагеря отправляются, патроны нам делают.

– И медали, – ухмыльнулся Костя.

– И медали, – согласился Миша, который подтекста в сказанном не заметил, а затем и вовсе сменил тему, завидя меня: – САНЯ, САНЕЧКА, САНЁК!!! Ну как твои тренировки магические?!

– Хреново, я ничего не понимаю.

– Ну, это нормально. Ничего, скоро Берлин возьмём, а там в академию пойдёшь и затем турков, японцев, китайцев по приколу, да и Америка так-то тоже исторично русская.

– Южная или северная? – спросил Костя. – Континенты разные же.

– Костя у нас географ дохрена, интеллигент из Петербурга, – пояснил Миша.

– Да не интеллигент я! Просто образованный.

– Да-да, ещё про Пангею начни снова рассказывать, если не уснём все, то точно поверим.

– Миша, я же тебе объяснял! Реформы образования, во всех крупных городах все умеют читать, писать и имеют общее образование. И при этом эти люди всё не интеллигенты, они также вкалывают, но на заводах, а не в поле. И никто их интеллигентами не называет. Я такой же безродный, у меня свой номер вместо фамилии.

– Не знаю о чём вы, но Костя правду говорит! Саша, привет! – я ещё присесть не успел, переваривал поток мыслей своих сослуживцев, а тут уже Алёна появилась, в руках у неё был ящик. – Военная почта на этом участке фронта работает куда лучше!

– Мужики, отправляемся в наш блиндаж на выполнении боевой задачи! – тут же на офицерский манер объявил Миша, но после поправился. – Мужики и наша прекрасная фрейлина.

– Ого, аж фрейлина? – с улыбкой произнесла Алёна, входя в блиндаж первой. – Словарные запас у вас растёт не по дням, а по часам. И места тут в блиндаже много. Помнится ещё недавно просто два на один метр дыру рыли, да в ней и спали. Глядишь к концу войны и бетонные укрепления делать начнут.

Завалившись небольшой толпой внутрь, мы расселись вокруг столика, который находился по центру. Я, Ваня, Костя, Миша, Алёна, пять человек. Да, было тесно, кто-то даже сел на пол, но зато никто не в обиде. Всё же это блиндаж.

– Вуаля, – Алёна открыла крышку посылки, после чего все замерли.

– Обалдеть… орехи, печенье, пряники…

– Консервы…

– Фляга с вином?

– Конфеты, ещё и сухофрукты?

– А это что? Мать его, это руническая упаковка.

– Ты чья дочка, Алён? – прямо спросил Миша, начав медленно снимать фуражку.

– Ха-ха-ха, нет, я из крестьянской семьи, – с улыбкой ответила Алёна. – А этот от сестры моей. Она в городе работает, очень обо мне переживает. Не хотела, чтобы я на фронт ехала.

– Так, мужики, это нужно чем-то крыть, – тут же объявил Ваня и полез в заначку под койкой. – Захожу с козырей, копчённая свинина. Ещё масло и овощная консерва.

– Нихрена себе! Ваня, ну ты жук! – тут же заявил Миша. – А когда мы награды отмывали…

– Да ты свои награды каждый день отмываешь! А потом за Царя, за Веру, за Отечество! А это на особый случай.

– Награды и есть особый случай…

– У тебя награды уже не особый случай, вся грудь ими увешана.

– Ну ладно, у меня тоже что-то есть… кофейные таблетки. Это немного, но это честно отвоеванное у немца кофе.

– Так, мужики, а у меня есть… сухари, галеты и перец с солью, – неожиданно объявил Костя, достав всего в каких-то нереальных количествах. – В карты выиграл.

– Саня, у неё в рунической упаковке походу мороженное, – пояснил Миша, хлопнув меня по плечу. – На тебя последняя надежда.

– Э-э-э… у меня есть… – я впал в ступор, но вдруг меня осенило. – Заначек у меня нет, но зато есть идея! Сейчас сгоняю в полевую кухню, там возьмём ещё мяса, да супа и нормально посидим. Миша, ты со мной давай тоже, у тебя вся в грудь в медалях, меня вроде тоже неплохо так знают. Устроим небольшой пир.

– Да ладно, ребят, чего вы? – опешила Алёна, не ожидая такой реакции. – Я же сама всё равно не съем всё, да и сладкое не люблю. Просто поделилась, не нужно…

Но было поздно. Русский солдат не видит препятствий, перед ним только цель. Ваня с Костей тоже переглянулись, после чего отправились по душу должников или просто по бартеру обменивать махорку. А то фляга вина на четыре рыла и миловидное личико… в общем сестра Алёны явно рассчитывала посылку на одного человека, при чём на девушку.

– Короче, Саня, я влетаю с двух к нашей кухарке и комплементом вывожу её из строя. Я ей нравлюсь, это факт. Пока ей зубы заговариваю ты тыришь хлеб.

– Нет, Миша, нахрен нам хлеб не сдался. У неё, бляха, там лакомства видел какие? Да такое офицеры не все жрут. Мороженное мать его. В рунической обёртке! Сколько оно стоит?