Велики Матюки

«…Я, конечно, бывал в гостях у жителей островов Тихого океана, и мне часто доводилось есть кальмаров. По вкусу они напоминают что-то среднее между омаром и резинкой. Но в меню экипажа «Кон-Тики» они занимали самое последнее место. Когда мы получали кальмаров, так сказать, бесплатно, мы тут же обменивали их на что-нибудь другое. Обмен происходил следующим образом: мы насаживали кальмара на крючок и вытаскивали его обратно с уцепившейся за него какой-нибудь крупной рыбой. Тунцы и бонито были любителями кальмаров, а эти рыбы занимали главное место в нашем меню…»

Ни тунцов, ни бонито пробовать мне пока не доводилось, чего не скажешь о кальмарах. Определенно, экипаж «Кон-Тики» не умел их готовить. Воображение живо изобразило кальмары, фаршированные рисом и грибами, кальмары, жаренные с луком, и салат из кальмаров с овощами. Я решительно захлопнул книгу, поставил ее на полку и поспешил вниз, чтобы выяснить, как обстоят дела с ужином.

Спустившись на первый этаж, я очутился в просторном помещении с камином, служившем гостиной. Предметы ее декора были посвящены активному отдыху, доступному постояльцам гостиницы: охоте, рыбалке, сбору грибов и ягод, велосипедным прогулкам летом и лыжным зимой. Над камином распростерлись массивные лосиные рога. Рядом на стене зевала громадная щучья пасть и, отечески улыбаясь, щурилось щетинистое кабанье рыло. Слева от камина ютился небольшой пузатый аквариум; в его мутной зеленоватой воде скучал одинокий карась размером с детскую ладошку. На стене напротив камина висела линялая карта. Часть карты застила гитара с потертыми наклейками томных волооких див. Повсюду на стенах были развешаны фотографии довольных рыбаков и охотников, горделиво позирующих с уловом или охотничьим трофеем. Несколько старинных репродукций, изображавших охоту каких-то именитых особ, должны были, по-видимому, приобщать гостей к высокому искусству, а гравюра Брейгеля «Большие рыбы пожирают маленьких» настраивать их на философские размышления. Середину гостиной занимал длинный дубовый стол. Дверь на кухню была приоткрыта. Из кухни в гостиную распространялся букет фантастических ароматов готовящегося ужина. На кухне хозяйничала Зинаида; слышно было, как она бойко гремит там кухонной утварью и вполголоса напевает:

Ой, мамо, люблю Гриця,
Гриць на конику вертиться,
В Гриця шапка до лиця,
Люблю Гриця-молодця!

В другое время я с удовольствием присел бы к столу, чтобы послушать песню, но терпеть голод в атмосфере таких запахов было невыносимо. Я нащупал в кармане сигареты и вышел во двор.

Темнело. Батюшка и его похожий на Чехова брат сидели на скамейке возле крыльца и негромко беседовали. В хлеву гремел ведрами мсье Готье; на его чудачества супруги Матюки давно махнули рукой.

– …в политех поступила. Инженером хочет стать. Вот скажи, Лешка, разве может из бабы выйти толковый инженер? Я такого ни разу не встречал. Вот ребенка родить – это да, согласен, вот тут она инженер! – рассуждал «Чехов».

Я присел рядом и достал сигареты.

– Можно я закурю? – спросил я.

– Курить – здоровью вредить, – то ли в шутку, то ли всерьез ответил «Чехов».

– И бесам кадить, – в тон ему добавил батюшка.

– Значит, нельзя?

– Да кури, если хочешь, никотин – не трихинеллы, – великодушно разрешил «Чехов».

Я закурил.

– Я не помешаю вашему разговору?

– Нет, что вы, – ответил батюшка. – Присаживайтесь. Вы с братом уже знакомы? Женя, корреспондент из газеты. Василий, брат мой. Вася, между прочим, доктор, санитарный врач.

Мы обменялись рукопожатием.

– Братец у меня с чудинкой, – весело заметил батюшка и легонько хлопнул доктора по шее. – Читает немецких философов в подлиннике и так же, как и вы, занимается не своим делом. В общем, вы тут с нами не соскучитесь.

Я вопросительно взглянул на доктора. Тот подмигнул мне и постучал пальцем себе по виску.

– Тараканы, – доверительно пояснил доктор.

– Тараканы-философы, – ехидно добавил батюшка.

– Скорее, метафизики, – поправил его доктор.

– А, – понимающе кивнул я.

– Надолго к Петьке? – спросил доктор.

– На пару дней. Статью буду писать. Про развитие экотуризма в районе.

– Это правильно. Места тут такие – курорт! Вон уже и в Европе это понимать начали! – доктор указал рукой на хлев, где гремел ведрами француз. – А ведь они там не дураки!

– Как съездили? – обратился я к батюшке. – Как там капитан Жигадло?

– А что ему сделается, – улыбнувшись, ответил батюшка. – Мается на том же месте, аки лев рыкАющий.