Велики Матюки

Внезапно в нескольких метрах от берега забурлила вода, и на ее поверхности стал надуваться гигантский пузырь. Изобретатель благоразумно отступил от кромки воды. От того, что я увидел дальше, у меня похолодело в животе. Из воды поднимался монстр из моего недавнего ночного кошмара – громадный глаз на бородавчатом стебле. Глаз уставился на изобретателя, а тот, словно завороженный, смотрел на чудовище. Монстр медленно выпростал из воды несколько усеянных шипами щупалец и потянулся к жертве. Доктор, неподвижно стоявший позади брата, вдруг резко залепил ему ладонью в ухо, схватил его за шиворот и что есть силы поволок подальше от воды. И монстр повернулся ко мне.

– Не смотри ему в глаз! НЕ-СМОТ-РИ! – кричал мне доктор, сложив руки рупором. Но не смотреть было сверх моих сил. В обращенном на меня огромном зрачке, словно в зеркале, отразилась величественная звездная воронка; и я вдруг осознал, что глазом чудища на меня взирает вселенская бездна. Страх перед чудовищем сменился необъяснимым восторгом. Я зачарованно смотрел в это космическое око, как кролик смотрит на гипнотизирующего его удава. На мгновение чудовище зажмурилось: у него оказалось странное веко, которое набежало белесой пленкой от краев глаза, сомкнулось в точку и снова разошлось к краям. Казалось, монстр за одно это мгновение свернул и развернул Вселенную. «Какой удачный образ для описания гипотезы Пуанкаре, – восхищенно думал я, продолжая таращиться в око. – Вот как, значит, Перельман собирался управлять Вселенной – сворачивать и разворачивать пространство!» И мне нестерпимо захотелось броситься в эту космическую бездну…

Я внезапно очнулся от гипнотического наваждения и, поспешно став на четвереньки, крепко ухватился за ступень. Лестница сильно раскачивалась, и было удивительно, что я до сих пор не свалился в воду. Чудовище, обвившее щупальцами несколько нижних ступеней лестницы, судорожно трясло своим глазом, а братья Матюки швыряли в него камнями и, судя по всему, попадали.

– Давай, Женя, поднимайся скорее! Мы его задержим! – кричали братья. Перспектива быть схваченным одноглазым монстром казалась мне в высшей степени ужасающей, и я стремительно покарабкался на четвереньках вверх, ссаживая голени о кромки ступеней. Таким манером я лез до тех пор, пока подножие лестницы не скрылось из виду в толще тумана. Тряска здесь была заметно слабее, и я смог, наконец, подниматься без помощи рук и не опасаясь при этом потерять равновесие. Я решил, что достиг безопасной высоты, и остановился, чтобы отдышаться и осмотреться.

Внизу расстилалась необозримая гладь тумана. Сквозь нее нельзя было рассмотреть ни реку, ни равнину, ни чудовище, ни моих спутников. В небе надо мной медленно вращалась все та же звездная круговерть. Яркий световой столб, бивший из центра этого грандиозного вихря, был совсем рядом. Лестница заворачивалась вокруг столба спиралью и сходилась с ним где-то наверху. Рассчитывать на то, что меня нагонят мои спутники, было бессмысленно: едва ли одноглазое чудище позволит им взойти на ступени. И я двинулся дальше.

По мере того, как я поднимался выше, качание ослабевало и, наконец, совсем прекратилось. То ли братья все же отогнали монстра от лестницы, то ли он сам потерял ко мне интерес – оставалось только гадать. Постепенно я приноровился к подъему по шатким ступеням и стал двигаться вверх уверенным шагом.

Я поднимался по спиральному подъему, опоясывавшему ярко сияющую ось, делая время от времени небольшие паузы, чтобы отдохнуть и осмотреться. Вокруг ничего не менялось: все та же сверкающая звездная спираль вверху, та же туманная гладь снизу, разве что световой столб становился все ближе.

И вот, наконец, последняя ступень позади. Я ступил на некий полупрозрачный диск, центр которого пронизывал ослепительный световой поток. Я медленно приблизился к нему, прикрываясь ладонью от яркого света, и осторожно протянул руку к световому потоку…

Глава девятая

Я, как раненый зв» ерь,

Напоследок чудил,
Выбил окна и дверь
И балкон уронил.

Владимир Высоцкий, «Ой, где был я вчера

Я поднял голову и осмотрелся. За столом напротив меня, уронив головы среди плошек с соленьями, мирно почивали братья Матюки. В кресле-качалке посапывал старик Готье. Вечерело. В саду было тихо, и я отчетливо слышал, как в доме хозяйничала Зинаида – гремела посудой и хлопала дверцами шкафчиков. Обстановка вокруг была точь-в-точь такой, какой мы ее оставили, отправившись прогуляться. Судя по всему, проспали мы совсем немного, иначе, я уверен, хозяйка непременно разбудила бы нас. Я приподнялся из-за стола и поморщился от головной боли. Осторожно, стараясь не делать резких движений головой, я разбудил обоих братьев.

– Ух, – облегченно вздохнул доктор. – Приснится же такое! Ребята, я такой сон кошмарный видел! Цветной! О, боги, как трещит башка! Петя, у тебя есть что-нибудь от головы?