Великие болезни и болезни великих. Как заболевания влияли на ход истории

Он сменил профессию и открыл трактир. Впоследствии политические оппоненты использовали эту деталь биографии для многочисленных оскорблений, которым Эберт подвергался в течение своей жизни: они пытались выставить его нелепым владельцем пивнушки. Однако с чисто экономической точки зрения Эберт принял мудрое решение. Вскоре и на улицах Бремена появились экзотические монстры, которые перемещались по средневековым улочкам, издавая громкий шум и испуская специфический запах. С появлением автомобилей у шорного дела больше не было будущего, но пить люди всегда будут. На рубеже веков Эберт, в то время председатель СДПГ, был избран в Бюргершафт Бремена. Когда в 1904 году в Бремене состоялся съезд СДПГ и Эберт выступал там в качестве председателя, о нем впервые узнали далеко за пределами города. Социал-демократия в то время находилась на подъеме, ни репрессии, ни недостаточно репрезентативная избирательная система империи Вильгельма не могли помешать устойчивому увеличению количества голосов. Партия нуждалась в грамотном организаторе, и в 1905 году Эберта пригласили в Берлин на должность секретаря в правлении партии. На выборах в рейхстаг 12 января 1912 года партия пережила свой величайший (и последний) триумф в эпоху империи: избиратели направили туда 110 социал-демократов, тогда как следующая по силе партия получила почти в три раза меньше мест. Одним из депутатов был Фридрих Эберт, шедший от избирательного округа Эльберфельд-Бармен.

20 сентября 1913 года[211] умер отец-основатель партии Август Бебель. Вместе с Гуго Гаазе, который в ноябре 1919 года был убит психически больным человеком, Эберт стал новым председателем. Эберт был умеренным, почти буржуазным социал-демократом. Когда в следующем году началась Первая мировая война, он проголосовал в рейхстаге за военные кредиты. Когда в 1917 году левые социал-демократы отделились и основали НСДПГ[212] или перешли в «Союз Спартака» Розы Люксембург, для Эберта не могло быть и речи о том, чтобы уйти из СДПГ, которая все больше поддерживала существующий государственный порядок. В начале драматического 1918 года Эберт впервые испытал чувство опустошения, когда находился между всеми лагерями и со всех сторон подвергался оскорблениям. Когда в январе прокатилась большая волна забастовок, Эберт был избран в забастовочную комиссию, но выступал за скорейшее прекращение протестов и окончание выступлений. Для правых он был изменником родины, для левых – предателем идеалов рабочего класса. 9 ноября 1918 года, через 47 лет с момента своего основания, империя рухнула. Эберт был назначен рейхсканцлером, но пробыл в должности два дня. Его власть так и не была легитимирована. Когда 10 ноября в революционном Берлине был сформирован Совет народных уполномоченных, выполнявший функции правительственного органа, Эберт и Гаазе стали его председателями.

Национальное собрание, вскоре созванное в Веймаре (отсюда и название «Веймарская республика»), 11 февраля 1919 года избрало Эберта временным президентом. Впоследствии этот орган в результате действительно свободного, равного и тайного голосования продлил срок его полномочий до 23 июня 1925 года – даты, до которой Фридриху Эберту не суждено было дожить.

Эберт был честным человеком, который убежденно поддерживал молодую демократию и энергично защищал ее от многочисленных врагов. Силу его желания взять курс на золотую середину и дистанцироваться от радикалов продемонстрировало то, что он поддержал министра рейхсвера Густава Носке, когда тот с применением насилия подавил беспорядки, спровоцированные спартаковцами. С тех пор Носке стал объектом ненависти и «кровопийцей» для немецких левых.

Перманентный кризис молодой республики вскоре сказался на здоровье Фридриха Эберта. В 1919 году он впервые почувствовал сильную колику в верхней части живота, вероятно, из-за камней в желчном пузыре. Личный врач Эберта доктор Фройденталь лечил его инъекциями морфина, горячими компрессами и диетами. Врач настоятельно рекомендовал пройти курортное лечение, но только в 1921 году Эберт смог на время покинуть свою официальную резиденцию и поехать в Бад-Мергентхайм. Минеральная вода Mergentheimer Karlsquelle из Бад-Мергентхайма оставалась его любимым напитком и в Берлине. Однако даже во время отдыха на курорте его не оставляли в покое потрясения Веймарской республики. Когда во время пребывания во Фройденштадте в Шварцвальде у Эберта случилась очередная особенно тяжелая желчная колика, он не стал следовать рекомендациям врачей сохранять полный покой. Ему пришлось вернуться в Берлин по крайне трагической причине. Эберт должен был произнести речь на похоронах рейхсминистра иностранных дел Вальтера Ратенау, убитого правыми экстремистами. Снова пришлось прибегнуть к инъекциям морфина, которые должны были помочь там, где операция на желчном пузыре уже давно принесла бы облегчение.