Великие Борджиа. Гении зла

Во Флоренции монах из Феррары по фамилии Савонарола, или, иными словами, «брат Джироламо», предсказавший «мечи, стрелы и огонь, падающие с неба Волей Господней», был признан пророком и спасителем – и выслан на переговоры с королем Карлом VIII. И он, в общем, действительно выговорил сносные условия – Флоренция уплачивала огромный выкуп, который было невозможно выплатить сразу, размещала у себя на постое французских солдат на то время, пока нужные суммы собирались с граждан Республики – но город не был ни сожжен, ни разграблен.

А Савонарола, не занимая никаких официальных должностей, фактически стал главой некоей теократии, правящей Флоренцией.

Но в Папской области, лежащей южнее флорентийских владений в Тоскане, пророка и спасителя не нашлось – ею правил папа римский, который сам, можно сказать, по должности был высшим духовным авторитетом всего христианского мира, но он был еще и светским государем, находившимся в далеко не лучших отношениях с королем Франции.

22 ноября 1494 года Карл VIII формально объявил, что он идет на Неаполь и что его главной целью является Крестовый поход, захват Константинополя, разгром турецкого могущества, ну и уж заодно – освобождение Иерусалима и Гроба Господня. Но это все цели высокие и пока что отдаленные – а вот свободный проход к Неаполю через Папскую область ему нужен немедленно.

Александр VI был в не очень-то удобном положении для ответа – как раз в это время в Синигалье, на берегу Адриатики, был перехвачен Джорджо Бузандо, его посол к султану Баязиду. Он вез с собой 40 тысяч дукатов – плату султану за содержание его брата Джема – и письмо от «повелителя правоверных и тени Аллаха на земле», в котором папе Александру, Викарию Христа, предлагалось 200 тысяч дукатов в обмен на то, что «несчастный султан Джем» станет покойным султаном Джемом. Папский посол был перехвачен Джованни делла Ровере, братом кардинала Джулиано, – так что и 40 тысяч дукатов пошли ему в карман, и содержание писем было сообщено всем, кто хотел познакомиться с их содержанием. Скандал вышел неимоверный – как-никак папа римский и султан турецкий выступали в качестве партнеров по организации убийства. Но французам наиболее интересным показалось другое письмо – там речь шла об организации союза между Неаполем, Папством и Турцией для совместного отпора французскому вторжению. Из этого, конечно же, были сделаны соответствующие выводы. Король Карл отказался принять папское посольство. Со всем положенным христианину смирением он сказал, что поговорит со Святым Отцом лично.

И сделает это в Риме.

III

Вдобавок ко всем бедам, свалившимся на папу Александра Борджиа, на него упала и еще одна проблема, на этот раз совершенно личная. Его прекрасная подруга, несравненная Джулия Фарнезе, вдруг повела себя как-то странно. Еще совсем недавно в письмах она называла своего пылкого шестидесятилетнего любовника своим «господином, одним и единственным» и рассказывала всем, кто хотел послушать, с каким жаром она его любит и как горячо привязана она к их общему ребенку, ее дочурке Лауре, – но когда он вызвал дам дома Борджиа из Пезаро и велел им вернуться в Рим, Джулия Фарнезе внезапно вспомнила, что она как бы замужем.

И она сообщила Святому Отцу, что ее муж, Орсо Орсини, требует ее к себе, и она не смеет ослушаться, но и к мужу ехать опасается, потому что дороги стали небезопасны, и потому она укроется покуда в крепости Каподимонте… Папа был вне себя. Он написал ей, что она коварна и неблагодарна и что нехорошо с ее стороны оставлять его одного посреди его тяжких забот, – и сразу же послал Орсо денег, с тем чтобы он уже от себя предписал своей «послушной супруге» немедленно ехать в Рим.

Супружеское повеление Орсо Орсини было получено без малейших затруднений, прекрасная Джулия потеряла зацепку, на которой держалась ее попытка уклониться от возвращения в любящие объятия Святого Отца, и ей действительно пришлось выехать из Каподимонте в Рим – но время было упущено, и ее вместе с ее эскортом перехватили французские авангарды.