Великие государственные деятели Российской империи. Судьбы эпохи

Казалось теперь никто и ничто не может угрожать братьям. Даже смерть императрицы не поколебала их положения. Петр III придерживался правила «враг моей жены – мой друг» и осыпал Шуваловых милостями.

Но нам уже известно, что правление Петра Федоровича было очень недолгим, а свергшая его Екатерина на дух не переносила Шуваловых, и особенно – Александра Ивановича. Еще будучи только невесткой Елизаветы, она не скрывала своего к ним отношения: «Я не пренебрегала никаким случаем, когда могла бы выразить Шуваловым, насколько они расположили меня в свою пользу; я выказывала им глубокое презрение, я заставляла других замечать их злость, глупости, я высмеивала их всюду, где могла, всегда имела для них наготове какую-нибудь язвительную насмешку, которая затем облетала город и тешила злобу на их счет; словом, я им мстила всякими способами, какие могла придумать; в их присутствии я не упускала случая отличать тех, кого они не любили».

Впрочем, новое царствование, и так начавшееся с таинственной гибели законного императора, нельзя было начинать с репрессий. Екатерина обошлась с Шуваловыми милостиво, она подарила Александру Ивановичу 2000 душ крестьян и отправила его в отставку. Петр Иванович умер в том же 1762 году, когда Екатерина пришла к власти. Александр Иванович пережил брата на девять лет. Последние годы жизни он провел в усадьбе Косицы Верейского уезда Московской губернии с семьей – женой Екатериной Ивановнаой – в девичестве – Кастюриной, той самой «скучной кривлякой», которая так досаждала Екатерине. Он скончался 8 (28) декабря 1771 года.

3

Единственным членом семи Шуваловых, кто заслужил благожелательный отзыв Екатерины, их кузен Иван Иванович Шувалов. Венценосная мемуаристка пишет о нем: «В начале сентября императрица отправилась в Воскресенский монастырь, куда мы получили приказание приехать ко дню ее именин. В этот день она назначила своим камер-юнкером Ивана Ивановича Шувалова. Это было событием при дворе; все шептали друг другу на ухо, что это новый фаворит; я радовалась его возвышению, потому что, когда он еще был пажом, я его заметила, как человека много обещавшего по своему прилежанию; его всегда видели с книгой в руке».

Иван Иванович был почти на два десятилетия младше своих двоюродных братьев. Он появляется при Дворе в результате протекции Петра и Александра. В 1742 году 15-летний миловидный мальчик начал придворную службу в чине камер-пажа. Семь лет спустя он получил чин камер-юнкера.

Вот что рассказывает об Иване Ивановиче его племянник и первый биограф князь Федор Николаевич Голицын: «Семейство его было посредственнаго достатка. Отецъ его, Иван Максимович Шувалов, служил с большим усердием Петру Великому в военной службе и получал неоднократно знаки Его Величества к себе благоволения; но будучи уже в глубокой старости, не дождался настоящаго возраста своего сына, котораго Провидение приготовляло соделаться полезным и отличным гражданином. Сановитость, благонравие и способности молодаго Шувалова привлекли к нему внимание двух его почтенных сродников: Петра и Александра Ивановичей Шуваловых; они, способствуя вступлению на престол блаженной и вечно-достойной памяти Императрицы Елизаветы Петровны, занимали уже важныя должности, и предпочли определить своего молодаго сродника вместо военной службы ко двору в пажи, имея, может быть, в виду какия-нибудь дальнейшия соображения. Здесь остановимся на минуту, чтобы отдать должную похвалу редким достоинствам графа Петра Ивановича Шувалова, бывшаго наконец фельдцейгмейстером. Ибо надобно признаться, что пространный разум его, могущий обнять вдруг многия части в правлении, нз всего ему вверенного наипаче артиллерию нашу привел в большое совершенство, что и не мало способствовало к победам, одержанным над королем прусским. Молодой Шувалов, определясь ко двору в самой первой молодости, уже вел себя так похвально между своими резвыми товарищами, что был обыкновенно против других чаще употребляем на разныя посылки к министрам иностранным, ибо продолжал свое к языкам прилежание, и считался в сем молодом корпусе из самых лучших. Зато и произведен в камер-пажи, по Имянному Указу и без старшинства, и получил первый знак Ея Императорскаго Величества к себе милости, а именно золотые часы. Не долго быв камер-пажем, пожалован в камер-юнкеры, и уже приказано ему было тогда жить во дворце, с котораго времени по самую кончину Августейшей своей благодетельницы он из дворца не выезжал, и, возвышаясь довольно скоро, так что двадцати семи лет он был уже генерал-порутчиком, генерал-адъютантом, камергером и орденов св. Александра Невскаго и польских кавалером, – он ни мало не токмо не возгордился от такого необыкновеннаго благополучия, но быв разумен и добродетелен, оба сии дарования начал употреблять на пользу сограждан своих и отечества».

И.И. Шувалов