Великие государственные деятели Российской империи. Судьбы эпохи

В 1766 году Панину удалось добиться подписания русско-английского торгового соглашения. Это оказалось очень кстати, так как первая русская эскадра под командованием адмирала Свиридова, отправившаяся в Средиземное море в разгар Русско-турецкой войны в 1769 году. Но уже в Северном море ее сильно потрепали шторма и помощь корабельных мастеров в английском порту оказалось неоценимой. Преодолев Гибралтар, корабли снова попали в шторм в Средиземном море и в Греции они оказались только в конце февраля 1770 года. Вскоре ее догнала вторая, которой командовал шотландец Джон Эльфенстон. А всего за время войны в Средиземном море ушло пять эскадр. Экспедиция эта была детищем Алексея Григорьевича Орлова, брата фаворита императрицы, который также являлся одним из активных сторонников Греческого проекта. Целью экспедиции, как ее сформулировал сам Алексей Орлов, стала «диверсия неприятелю» и поддержка восстания среди греков.

Восстание в материковой Греции быстро подавили, а вот на море русские флоты действовали весьма успешно: Алексей Орлов взял крепость Наварин, затем в ночь с 25 на 26 июня (с 6 на 7 июля) 1770 года практически полностью разгромил турецкий флот под Чесмой и блокировал Дарданеллы.

Придворный библиотекарь и поэт Василий Петров после победы под Чесмой посвятил Алексею Орлову оду, в которой сравнил его с героем Спарты Леонидом:

 О, коль нечаянна, коль дивна там премена!
Спартане, распустив российские знамена,
Разносят по всему Пелопонису страх!
Аргольцы, навпляне, к сражению устройтесь,
Коринфяне, не бойтесь,
Во Спарте Леонид!

 

Но Леонид, как известно погиб, в битве у Фермопильского прохода, защищая Грецию от нашествия персов. Хоть Алексей Орлов и избежал подобной участи, он все же не мог остаться у берегов Греции вместе со своим флотом. А надежды на помощь греков быстро развеялись – греки были плохо организованы и при том жестоки, даже к побежденным, что заставляло турецкие крепости сражаться до последнего. Алексей Орлов писал Екатерине: «Здешние народы льстивы, обманчивы, непостоянны, дерзки и трусливы, лакомы к деньгам и добыче, так что ничто удержать не может их к сему стремлению. Легковерия и ветреность, трепет от имени турков, суть на из последних таких качеств наших единоверцев. Рабство и узы правления турецкого на них наложенные, также их грубое невежество – сии-то суть причины, которые отнимают надежду произвести какое-нибудь в них и к общему благу на твердом основании сооруженное положение».

После Чесменской победы Алексей Орлов был готов высадить десант под Константинополем. Но императрица поняла, что такой демарш ни к чему не приведет, кроме огромных потерь, в те дни она писала одной из своих подруг, что захватить Константинополь «чуть проще, чем ухватить Луну зубами».

Екатерина тоже была разочарована. Хотя еще в конце 1772 года она писала в рескрипте Алексею Орлову: «Флот наш разделяет неприятельские силы и знатно уменьшает их главную армию. Порта, так сказать, принуждена, не знав куда намерение наше клонится, усыпать военными людьми все свои приморские места, как в Азии, так и в Европе находящиеся, теряет все выгоды от Архипелага и от своей торговли прежде получаемые, принуждена остальные свои морские силы разделить между Дарданеллами и Черным мором и следовательно препятствие причиняется ей действовать как на Черном море, так и на самых Крымских берегах с надежностью, не упоминая и о том, что многие турецкие города, да и сам Царьград не без трепета видит флот наш в таком близком от них расстоянии», – но это уже была «хорошая мина при плохой игре», императрица понимала, что ее блистательной мечте не суждено сбыться, придется довольствоваться там, что удалось завоевать. Военные действия с переменным успехом продолжались еще два года. Зимой, когда на Средиземном море начинались сильные шторма, флот искал укрытия на Кикладских островах. До сих пор на острове Парос можно увидеть укрепления и здания, построенные русскими моряками. В начале 1771 года России присягнули еще пятнадцать островов.

Наконец 10 (21) июля 1774 года в болгарской деревне Кючук-Кайнарджи подписали мирный договор между Россией и Османской империей. К России присоединены Азов, Керчь, Еникале и Кинбурн с землями между Днепром и Бугом; русские торговые суда получили право беспрепятственно плавать по Черному морю и проливам, им были предоставлены выгодные условия для торговли. Представители Порты обещали, что Россия сможет построить в Константинополе Русскую церковь, что христиане получат «твердую защиту». Также Россия получала протекторат над Молдавией и Валахией – право «говорить в пользу сих двух княжеств», а Турция обязывалась выплатить 7,5 млн. пиастров (4 млн. руб.) военной контрибуции.