Великие князья Великого Княжества Литовского

Гуманизм отразился и на принципах правления Сигизмунда, которые он изложил в письме к племяннику, венгерскому и чешскому королю Людовику, желая наставить его «на дорогу добродетельной жизни». Королевскую власть Сигизмунд рассматривал как святую миссию, доверенную самим Богом, поэтому правитель должен руководствоваться Божьими заветами. «Тем более, когда власть и целое бытие наше в руке Бога, и что значит королевство перед его обликом — есть только ненужный прах. Просим Вашу Королевскую Милость, чтобы во всех делах своих Бога перед глазами всегда имел, ему служил, и не только в костеле, но и в покое своем ему молился, мессу и святое письмо слушал. В святые дни на охоту не ездил, а когда имеешь важное дело для решения, то совсем откажись от той охоты». Сигизмунд советует племяннику вести себя в жизни достойно его высокого положения. «Не будь неприступным с людьми, уважаемыми за доброту и знаки науки. В наградах смотри, что должен дать, одинаково остерегайся и расточительности, и скупости. Всегда избегай В.К.М.[62] компании нахлебников, людей, которые легко бросаются во все стороны, ничему В.К.М. хорошему не научишься от них, а следуя за их советами, не осчастливишь своих подданных». Что еще должен был делать правитель для счастья своих подданных? Быть мудрым в своих решениях, если этого дано, то слушать мудрых советников. «Когда В.К.М. на совете находишься, говори то, что нужно говорить, не в спешке, но тщательно все дела обдумай и делай... Не слишком доверяй своему уму, советуйся с сообразительными и знающими». По-отцовски Сигизмунд советовал племяннику соблюдать во всем умеренность: «Остерегайся пьянства и вседозволенности, ибо они позорят королевское величие». Вот и все. Этих принципов придерживался и сам Сигизмунд.

Людовик был для него как сын. Когда в 1522 году королева Бона захотела, чтобы Сигизмунд отнял у Людовика Глоговское княжество и отдал их сыну Сигизмунду Августу, он отказался. «Подумай, Ваша Королевская Милость, хорошо ли получается и какую нам славу снискаем у народов, если б мы от молодого племянника, доверенного нашей опеке, нарушая всеобщие права, вместо предоставления ему помощи и приложения стараний для возврата утраченного, желали б еще что-то с того малого, что ему осталось, для маленького сына, который этого не требует», — ответил жене Сигизмунд. И он был прав, усмиряя алчность королевы Боны. Какая слава от вероломства и грабежа своего племянника? Только бесславие.

А племянник Людовик, к огорчению Сигизмунда, не прислушался к его предостережениям и советам, жил и правил государством беспутно. Можно понять горечь Сигизмунда, когда он жаловался на своего племянника канцлеру Криштофу Шидловецкому: «До этой поры заботились мы о деле нашего племянника Людовика и посылали в его интересах много дорогих посольств, однако он мало уважает нашу заботу и внимание о нем, потому что пренебрегает советами преданных ему людей, а слушается чужих, и врагов наших принимает ласково с великими почестями, чего они не стоят». Не мог понять Сигизмунд, зачем Людовик по его совету не заключил мира или перемирия с грозной Турцией, ибо «христианские правители» разделены между собой и на них нет никакой надежды. Но именно эти правители, и прежде всего император Карл V, подталкивали молодого короля Людовика к войне с Турцией, прославляя его как защитника христианства. А тот и был рад стараться и ввязался в войну с Турцией, в которой и погиб.

Политика часто нарушала принципы Сигизмунда. Так, из-за излишней осторожности или нежелания воевать с Турцией он не поддержал Людовика в борьбе с турками. Когда Людовик узнал, что турецкий султан Сулейман замышляет поход на Венгрию, то послал к Сигизмунду своего гофмейстера Трепку с просьбой приехать к границам Венгрии и встретиться с ним для обсуждения плана действия. А когда Сигизмунд наотрез отказался, то Трепка со слезами произнес: «Король, ты никогда больше не увидишь своего племянника, и ни одно его посольство не явится к тебе более». Так и вышло. Король Сигизмунд под предлогом религиозных дел отъехал в Пруссию, к Гданьску, а его племянник погиб в битве с турками 26 августа 1526 года под Могачевом. Посланный Сигизмундом польский отряд во главе с великим гетманом Яном Тарновским опоздал. Гетман решил, что выполнил свою задачу и вернулся в Польшу. Стоит ли винить в этом Сигизмунда? Видимо, прав был епископ Войцех Крыцкий, когда заметил: «Король не сделает ничего сам по себе, однако сделает все, что захотят уважаемые сенаторы, для этого нужно придать ему импульс». Видимо, «уважаемые сенаторы» не были заинтересованы в войне с Турцией и не «придали импульс» Сигизмунду поддержать Венгрию.

Со смертью Людовика династия Ягеллонов лишилась чешской и венгерской короны. Сигизмунд не боролся за них. Самому ему было не по силам править еще Чехией и Венгрией, а малолетний сын Сигизмунд Август был просто не готов править двумя королевствами. По венскому договору Чехия и Венгрия перешли Габсбургам.