Великие князья Великого Княжества Литовского

Но пока Ольгерд находился в тени своего отца Гедимина, выполнял его повеления. Весной 1327 года Ольгерд привел войско на помощь польскому королю Локетке и дошел до Франкфурта-на-Одере. Участвовал он и в сражениях с крестоносцами. И только в 1342 году Ольгерд выступает как самостоятельный правитель. В это время к нему обратились псковичи с просьбой о помощи против ливонских рыцарей, которые вторглись в Псковскую землю и осадили Изборск. «Братья наши, новгородцы, нас покинули, не помогают нам; помоги нам ты, господи!» — просили витебского князя псковские послы. Ольгерд, Кейстут и сын полоцкого князя Воина Любко со своими дружинами пришли в Псков. Ольгерд не вступил в бой с крестоносцами, хоть изборцы и молили его о помощи. Недовольны были Ольгердом и псковичи. Но Ольгерд успокоил их: «Сидите в городе, не сдавайтесь, бейтесь с немцами, и если только не будет у вас крамолы, то ничего вам не сделают. А если мне пойти со своею силою на великую их силу, то сколько там падет мертвых и кто знает, чей будет верх? Если, Бог даст, и мы возьмем верх, то сколько будет побито народу, а какая будет из этого польза?» Действовал он рассудительно: выжидал, если не имел перевеса в силах над неприятелем, не лез напролом. А значит, что-то задумал. Он как бы насмехался над псковичами, когда говорил, что крестоносцы сами уйдут с Псковщины. И правда, после десяти дней осады ливонцы отступили от Изборска. Монах-летописец посчитал это за чудо и защиту Святого Николая Чудотворца. А разгадка была простая: князь послал в Ливонию три отряда, которые начали разорять орденские земли. Крестоносцам уже было не до Изборска, и они поспешили спасать Ливонию. Так без особых потерь Ольгерд прогнал завоевателей с Псковской земли. «Не только силою, сколько мудростию воевал», — повествует о князе Никоновская летопись.

Псковичи хотели крестить Ольгерда и посадить его на княжение в Пскове. Витебский князь ответил: «Я уже крещен, я уже христианин, а второй раз креститься не хочу и садиться у вас на княжение не хочу». О том, что Ольгерд «охристился в русскую веру», пишет и «Хроника Быховца». Будучи христианином, он все же не решился на крещение Литвы: «панове литовские вси были в своих верах поганских. И князь велики Ольгерд не чынил силы и в веру свою не вернул, и римское веры в Литве паки не было, толко руская змешалися», — говорится в «Хронике Быховца». В православии Ольгерд носил имя Александр, по другим известиям — Андрей. Но в помяннике Слуцкого монастыря записано: «Князя великого Олгирдово с крещении наречь Димитрия». Такие разные данные о христианстве Ольгерда объясняются тем, что князь не придавал официального характера своему вероисповеданию, чтобы не показывать превосходство одной веры над другой. Тем не менее, он возвел в Витебске церкви Благовещения и Святого Духа и крестил своих детей. Воспитывались они, по словам Яна Длугоша, «по греческому обычаю и на основах греческой веры», т. е. в православии. Но в орденских, русских и польских хрониках Ольгерд представлялся язычником, «врагом креста», и это мнение перешло в историческую литературу. Сработало стереотипное представление о Литве как о языческой стране, а значит, и правитель ее был язычник. И позже в 1411 году, когда была уже крещена Литва, великий князь Витовт укорял новгородцев за то, что они называли его «поганым», т. е. язычником. Как видим, сложившееся представление нелегко сломить, а тем более навязать новое.

Вместо себя Ольгерд предложил псковичам сына Андрея. Молодой княжич был возведен на псковский посад.

Но не Ольгерду достался великокняжеский посад, а Евнуту — сыну Гедимина от третьей жены, полоцкой княжны Евны. Остальные братья не признали власти великого князя и правили самостоятельно в своих уделах: Монивид — в Кернове и Слониме, Глеб-Наримонт — в Полоцке, Любарт — в Луцке, Кейстут — в Троках, Городно и Берестье, Ольгерд — в Витебске и Креве. Каждый правил по своему усмотрению. Только раз собрались они вместе для решения общегосударственных задач. В 1341 году Гедиминовичи участвовали в походе на Пруссию, который возглавил Монивид. Он, вероятно, претендовал на верховную власть в государстве и в обход Евнута подписал перемирную грамоту с Орденом. Хотя, как старший из Гедиминовичей, он считал себя достойным великокняжения, но вот так и не стал великим князем, ибо вскоре после похода умер. В разделе Воскресенской летописи «Начало государей Литовскых» отмечается, что великим князем стал второй сын Гедимина — Наримонт. В одной из битв с татарами он попал в плен, откуда его выкупил московский князь Иван Данилович. Наримонт крестился в православие, «и того для братия его и вся земля Литовъская не даша ему великого княжения, а посадиша на великое княжение Олгерда, а Наримонта взяли въ Великий Новгородъ на пригороды». Эти факты не подтверждаются другими источниками. Известно, что Глеб-Наримонт с 1338 года был полоцким князем, а новгородские пригороды получил еще в 1333 году.