Великие любовницы

Эти грубые нападки были совершенно необоснованными. Вскоре Агнесса показала свой характер и не ограничилась ролью королевской гетеры. Впрочем, последующие поколения воздали ей должное. В последующие века многие поэты, писатели, историки воспели ее деяния в своих произведениях. Среди тех, кто лестно о ней отозвался, был даже король Франциск I, который, по правде говоря, и сам не мог устоять ни перед одной соблазнительной и красивой женщиной. Агнессе он посвятил рифмованное восхищение:

Ее любовь похвал достойна ныне:
Она свободой Франции касалась,
Что не в одних монастырях ковалась,
Потом ушла, словно мираж в пустыне…

В течение веков раздавались и другие голоса, восхвалявшие Агнессу и служившие истине. Вокруг молодой женщины ходили самые противоречивые слухи относительно ее рождения, каким образом она вошла в интимную жизнь Карла VII. Мишле[15], чье богатое воображение позволяло ему иногда толковать историю согласно своим желанию и воле, не побоялся приписать Иоланде Арагонской идею подложить Агнессу в постель короля. Другими словами, Иоланда сама предоставила мужу своей дочери возможность изменять! Якобы, «когда старая королева подсунула зятю любовницу, которую он любил двадцать лет…», укрепилось влияние Иоланды.

Помимо того что любовная связь Карла и Агнессы длилась вовсе не двадцать лет, а оборвалась на седьмом году после внезапной кончины молодой женщины, никогда Иоланда Арагонская не играла роли «королевской сводницы», которую ей приписывал сей известный историк. На самом деле все было намного проще. Агнесса Сорель родилась в Пикардии в 1422 году. Она была воспитанницей королевы Изабеллы Сицилийской, прожив при ней в Неаполе с 1435 по 1442 год, а в следующем году, как мы уже знаем, встретилась с Карлом VII и вышла на первый план, когда стала владелицей замка Боте. Но парочка влюбленных редко посещала этот замок со столь символическим названием. Агнесса и Карл находили места для занятий любовью во многих других королевских замках – Монтиль, Мелен, Разильи и особенно Лош, который стал их любимым местом встреч. В каждую из этих королевских резиденций Агнесса привносила атмосферу веселья, поэзии, очарования. Но она не ограничивалась этой ролью и, вопреки тому, что о ней говорили, сыграла немаловажную роль в событиях, которые предшествовали освобождению французских территорий.

Чтобы иметь поддержку, она привлекла двух исключительных людей – своего бывшего любовника Пьера де Брезе и могущественного финансиста Жака Кера. И тот и другой обязаны Агнессе благожелательным расположением короля; в ответ они проявляли к ней нерушимую верность.

Несомненно, Пьер де Брезе любил Агнессу, но он подчинился воле короля. Да и мог ли он поступить иначе? Но с фавориткой его объединяли нежные воспоминания, да и личные интересы, как и сердце, подсказывали, что надо идти с ней рука об руку. Между ними было заключено тайное соглашение: «Брезе должен был давать Агнессе ценные советы, которые помогли бы ей избежать ловушек, расставляемых врагами при дворе, поскольку был ловким дипломатом: “Там, где была бессильна шпага, побеждал его язык, смягчавший властей предержавших”». В обмен за честную и верную службу Брезе мог рассчитывать на заступничество Агнессы перед королем. В свои тридцать три года Пьер де Брезе чувствовал, как за спиной росли крылья неуемного тщеславия, надеялся стать премьер-министром Карла VII и очень рассчитывал, что Агнесса ему в этом поможет.

С Жаком Кером была совсем другая история. Он тоже не избежал чар Агнессы, но при этом был достаточно осторожным и прагматичным, чтобы совершать необдуманные поступки. В качестве главного казначея короля он был, по сути, министром финансов без портфеля. В его обязанности входила оплата государственных расходов, в обмен на это он получал крупные ассигнования. Кроме того, Жак поставлял ко двору одежду, драгоценности, мебель. Он был весьма добр со многими придворными, но его щедрость воистину не знала границ, когда дело касалось Агнессы, для нее он не жалел ни золота, ни туалетов, ни драгоценных камней. Он предоставил все свое состояние в распоряжение молодой женщины в надежде, что та поможет ему увеличить богатство. Следует сказать, что в этом он не ошибся.