Великие любовницы

Каким образом Жаку Керу удалось стать обладателем состояния, сравнимого с богатствами из «Тысячи и одной ночи»? Честно говоря, никто этого не знал, да, впрочем, никого это не волновало вплоть до того дня, когда сверхудачная карьера финансиста не навлекла на него серьезные неприятности. Но пока звезда главного казначея горела ярко. Сын скорняка из Буржа, Жак Кер сделал свои первые шаги на финансовом поприще… в качестве фальшивомонетчика. Это был, несомненно, самый быстрый способ разбогатеть. Вместе с сообщником по имени Раво они изготавливали фальшивые экю. Небольшое «дело» успешно развивалось вплоть до конца 1429 года, когда его взяли с поличным. Но он удивительно легко отделался, и поползли слухи, что он посоветовал властям использовать его запасы фальшивых денег… для их личных нужд! Эта идея может показаться слишком смелой, но если вспомнить о нехватке денег, которую в ту пору испытывало королевство и которая осложнялась расходами на кампанию Жанны д’Арк и коронацию в Реймсе, то можно понять, что предложение Жака Кера было вполне разумным и своевременным.

Последовала ли королевская власть этому бесстыдному предложению и стала ли сообщницей фальшивомонетчиков? Здесь ничего нельзя утверждать точно, но Жак Кер очень быстро вышел из тюрьмы, а его подельник вскоре был назначен… управляющим монетным двором! Что называется, работа по специальности… После этого Жак Кер занялся торговлей и добился поразительных успехов: его предприятия вышли за границы Франции, он открыл конторы по всей Европе, дошел до Среднего Востока, Египта и Сирии. За несколько лет он стал торговцем европейского масштаба. В лице Агнессы Жак нашел надежную и эффективную союзницу, но она связалась с ним не по причинам личного интереса. Она поняла, что только Жак Кер с его современными и смелыми методами ведения дел был в состоянии поправить финансовые дела королевства и наполнить казну деньгами. Как и с Брезе, фаворитка заключила с ним некое соглашение. Эта необычная троица пеклась о процветании страны и поддерживала короля всеми своими силами и возможностями. И тогда Карл VII понял, что избранница его сердца еще и умная женщина.

Хотя вокруг Агнессы и сформировался, по примеру Пьера де Брезе и Жака Кера, союз верных сторонников, завистники не сложили оружие. В первых рядах оппозиции стоял сам дофин Луи. В этом нет ничего удивительного, если вспомнить о всех заговорах, которые он плел против отца. По возвращении из Дьепа, где он проявил геройство в противостоянии с англичанами, будущий Людовик XI увидел, что Агнесса играет важную роль в жизни отца. Это ему очень не понравилось, но, будучи человеком весьма скрытным, он не выказал своих чувств. Более того, дофин стал вести себя с фавориткой с удвоенной любезностью, подарил ей дорогие ковры, захваченные в качестве трофеев у побежденных арманьяков, сопровождал во время прогулок верхом, старался как можно чаще остаться с ней наедине… Придворные кумушки, постоянно искавшие пищу для сплетен, сделали вывод – вслед за отцом чаровница завоевала и сына. Но Луи старался зря: Агнесса дала ему понять, что все его попытки тщетны и свое влияние она использует для Пьера де Брезе. Тогда ревность Людовика разгорелась со скоростью урагана. Особенно бурная сцена произошла однажды вечером 1445 года в замке Разильи в присутствии коннетабля де Ришмона[16], друзей Агнессы братьев Бюро и самой фаворитки. Спор начался с обсуждения премудростей военного искусства: королевские войска готовились выбить англичан из Нормандии. Наметилось расхождение во взглядах между Карлом и его сыном, которое вскоре превратилось в ссору. Луи ненавидел человека, давшего ему жизнь, и не сумел на этот раз скрыть своих чувств – он заговорил с королем таким неуважительным тоном, что Агнессе пришлось вмешаться, чтобы утихомирить юного принца. Это только разозлило последнего: «А вы-то что здесь делаете? – вскрикнул он. – В этот час и в этом месте? Вы должны были уже лежать в постели короля, единственной, которая вам подходит! Вы просто-напросто шлюха!»[17] И Луи, в тот вечер явно не в духе, к оскорблению словесному прибавил оскорбление действием, влепив фаворитке звонкую пощечину. Можно только удивляться самообладанию короля, который, увидев, как ударили его любимую женщину, ограничился лишь приказанием наследнику немедленно выйти вон.

Его терпение, тем не менее, было вознаграждено черной неблагодарностью: два года спустя Луи организовал заговор с целью… убить короля! Ни больше ни меньше! Заговор провалился, но на сей раз Луи перешел границы дозволенного, и его изгнали из Парижа. Ему пришлось укрываться у герцога Бургундского, старого врага короля. А Карл, узнав об этом, заявил: «Герцог запустил волка в овчарню!»

Дальнейшее развитие событий подтвердит его правоту. Что же касается Луи, то он вернулся в Париж, дабы взойти на французский престол, только спустя четырнадцать лет, поскольку Карл VII не пожелал доставить ему удовольствие своей ранней смертью.