Великие любовницы

А в личной жизни неудачник неудачником. Четырежды вдовец. Да, да, дорогой читатель, четыре раза женился, и каждый раз жены намного раньше его умирали, и не он их жизни лишал. Ну с одной женой не совсем ясно было. Некоторые историки считают, что потихоньку, для мира незаметно, он все же ее умертвил, но полной определенности в этом вопросе нет. Полная определенность только в том, что разыгралась там великая трагедия на почве этой самой ревности. Но давайте по порядку.

От первой жены Марии Португальской у Филиппа сын родился, дон Карлос. Мать только четыре дня наслаждалась своим ребенком, умерла от родовой горячки. Собственно, наслаждаться и радоваться нечему было: ребенок родился калекой. Позвоночник искривлен, горб на спине растет, хромает, одно плечо выше другого, а по натуре злобный и садист. Вечно он животных мучил, а отец не всегда его наказывал, не в пример Генриху IV, который, когда увидел, что его малолетний сынок, будущий король Людовик XIII бабочек в порошок стирает и воробушкам о камни головки размозжает, живо сынка от садизма отучил, собственноручно отхлестав плеткой. А Филипп II сынка жалеет. Полусиротой и калекой растет, к тому же почти полоумный. Однажды он упал с мраморной лестницы и больно головой ударился, кровоизлияние образовало какую-то шишку, которую оперировать опасно было. Прибегли к помощи святых мощей Дидация. Гроб с мощами святого принесли в спальню к дону Карлосу, накрыли его голову пеленой, снятой с лица усопшего. Дон Карлос выздоровел от этого чуда, горячка прошла, только с этих пор стал обнаруживать признаки помешательства, проявляемые в неимоверном и иногда беспричинном бешенстве, и вообще нарушение, психического равновесия. Сошьет ему, скажем, сапожник слишком, по его мнению, узкие сапоги, он в гневе их разрежет на мелкие кусочки и заставит сапожника их съесть в прямом смысле, изрекая такие вот сентенции: «Дескать, ремесленник трудом рук своих кормится». Или, скажем, идет он с друзьями по городу вечером (а он часто бордели местные посещал), а из одного окна кто-то случайно воду выливает, и попадает она случайно на голову дона Карлоса, то он, кипя бешенством, приказывает этот дом поджечь.

Ну правда, оговоримся, оснований у дона Карлоса немножечко для бешенства было: тогда черт-те что из окон выливали, чаще содержимое ночных горшков. И никого не смущало, что внизу люди прохаживаются. Так было во всех европейских странах, а не только в грязноватой Испании. Прослушаем, как английский Ричард III со своим войском через свои провинции проезжает: «Едет с войском Ричард III по городам и весям Англии, и все держат у носа флаконы с ароматной жидкостью. Серединой улицы плывет ручеек вонючей грязи, помоев, вылитых просто из окон, по нескольку дней гниют трупы сдохших собак и котов. Утки хляпаются в грязной воде, свиньи в лужах лежат, козы бродят между базарными рядами»^[119].

Ну, картина прямо из «Миргорода». Словом, немножечко дон Карлос был прав в своем бешенстве, когда ему сверху на голову летела далеко не ароматная смесь человеческих экскрементов. С другой стороны, мог бы и привыкнуть: его дед Карл V среди экскрементов умер. Наш Григорий Орлов, фаворит Екатерины Великой, тоже умер, мажа лицо собственными экскрементами, и, как мы хорошо знаем, экскременты часто используются как хорошее навозное сырье. Но совсем уж без оснований дон Карлос бил по щекам министров, а раз даже самому герцогу Альбе оплеуху залепил. Или, скажем, придет ювелир с огромной жемчужиной, цены неимоверной, королевичу показать, авось купит его величество, а дон Карлос возьмет ее «на зубок», будто проверить, не фальшивая ли, а сам возьмет и проглотит. Ну ювелир три дня подряд в королевский дворец ходит осведомляться: «Его величество еще не…»

Великий драматург Шиллер в своей пьесе «Дон Карлос» малость слукавил против реальности, изобразив его таким вот несчастливым романтичным героем. А в жизни все хуже было. Вредный, скажем прямо, был юноша. А пока дон Карлос рос, Филипп II и второй раз жениться успел на Марии Тюдор, этой «кровавой Мэри», которая из-за непомерной любви к мужу-католику английских еретиков жгла, как хворост.