Великие люди о Боге и вере

Не удивительно поэтому, что многие современные деятели культуры вновь обратили свои взоры на христианство, ища в нём духовно-нравственные ориентиры, необходимую опору и стимулы для дальнейшего развития человечества. Ещё в конце ХХ века доктор Джеймс X. Джаунси – глава департамента естественных наук и математики Королевского Колледжа Австралии – говорил:

«Наука сегодня предупреждает весь мир об опасности, перед которой стоит сегодня наша цивилизация. Это как раз и является главной причиной, почему многие великие учёные сделали поворот к Богу, как к последней надежде найти ответы на проблемы этого мира. Богу должно быть прискорбно видеть, когда Он открывает секреты вселенной на пользу человеку, а человечество пользуется этими открытиями во вред себе. Однако, с ростом великих научных открытий растёт также небывалый интерес к религии. Бог даёт нам большие возможности, чтобы мы могли что-нибудь сделать в отношении греха, живущего в человеке. Но здесь только Христос может быть нашим ответом. Все другие потуги – тщетны»[36].

Наибольшую обеспокоенность у людей всего мира сейчас вызывает генетика с её весьма неоднозначными достижениями и перспективами развития и экологическое состояние нашей планеты.

Один из ведущих американских генетиков, ставший известным как руководитель проекта по расшифровке генома человека, Фрэнсис Коллинз, пишет об этических проблемах, стоящих перед современными генетиками всего мира, и о необходимости примирения науки и религии для их решения:

«Не начинаем ли мы – генетики и молекулярные биологи – брать на себя роль Бога? Об этом часто говорят не только верующие, но и неверующие, обеспокоенные последствиями прогресса наших наук. Разумеется, они бы меньше тревожились, если бы могли рассчитывать, что люди, взявшие на себя роль Бога, отнесутся к ней так, как относится сам Бог, – с бесконечным милосердием и благосклонностью. Увы, наш „послужной список“ далеко не идеален. Трудно принять решение, когда возникает конфликт между обязанностью лечить и заповедью не причинять вреда. Но у нас нет альтернативы – мы должны прямо взглянуть на стоящие перед нами проблемы, постараться выяснить все тонкости, учесть точку зрения всех, кого это касается, и сделать всё возможное для достижения согласия. Необходимость добиться здесь успеха – ещё одна причина, по которой нам так нужно примирить нынешний антагонизм между научным и религиозным мировоззрением, и чем скорее, тем лучше. Пусть в обсуждении звучат оба голоса, пусть участники стремятся к взаимопониманию, а не стараются перекричать друг друга»[37].

Современный отечественный учёный Юрий Петрович Алтухов, специалист в области популяционной, экологической, эволюционной и биохимической генетики, создавший новые подходы к сохранению и рациональному использованию биологических ресурсов, писал о том, что только этика, основанная на христианском учении, способна направить науку не на разрушение, а на созидание, помочь человечеству преодолеть экологический кризис, дать людям точку опоры для наиболее продуктивного развития:

«Однако общее мировоззрение, сложившееся к концу XIX столетия, устранило мораль из науки. Преобладающий взгляд таков, что науку не остановить, что нравственность к науке никакого отношения не имеет, наука всегда будет что-то открывать, что-то изобретать и т. д. и т. п., поскольку это её внутреннее свойство. А вот как это будет использовано, это уже зависит от самого человека или от социума, будет ли открытие использовано во благо или во вред. Но как только мы произносим фразу „во благо или во вред“, мы тут же задаемся вопросом: а что же является критерием добра и зла? На каких весах мы должны это взвешивать? И вот, оглядевшись вокруг, мы обнаруживаем, что нет иных весов, кроме христианского учения. На этом зиждется культурное лоно, в котором сформировалось европейское человечество, а без православия не было бы Исторической России. Как только мы подходим к этим весам, становится ясно, что все проблемы, которые породил сам же человек, вне религиозной координаты оказываются неразрешимыми. Вне её нам не решить проблем окружающей среды и сохранения биологических видов, потому что для этого надо изменить образ жизни, во многом себя ограничить, понять, что человеку позволено многое, но не всё, лишь тогда появляется какой-то шанс. Как говорил Апостол Павел: „Всё мне позволительно, но не всё полезно“ (1 Кор. 10, 23)»[38].

Таким образом, говорить об устарелости христианства пока явно преждевременно. Возможно, что сейчас больше, чем когда-либо прежде, наш мир нуждается в тех непреходящих духовных и моральных ценностях, которые христианство несёт людям вот уже много веков подряд. И теперь выбор за человечеством, какой путь оно изберёт – пойдёт ли тесными, но спасительными вратами христианской нравственности или широким, но губительными путём потребительства и погони за материальными благами.

Вместо эпилога

Господи, я прошу не о чудесах и не о миражах, а о силе каждого дня.

Научи меня искусству маленьких шагов.